Ссылки для упрощенного доступа

"Москвичи нас за людей не считают!"


Михаил Пустовой
Михаил Пустовой

"Вот, скажи мне – будет ли в России революция, или Путин, как Брежнев, хочет править?" – как-то неожиданно спросил меня алтаец Никита. Полчаса назад я ловил попутки на узком серпантине перевала Чике-Таман, а он, проехав сначала мимо, развернулся и подобрал меня. Я развлекал себя путешествием автостопом по Горному Алтаю, а он ехал со своей фермы в свою гостиницу. "Раньше много людей на митинги выходило, я в интернете читал, – продолжил Никита, и добавил: – Как можно так управлять государством – воровать и людям нормально жить не давать?"

В общем-то, я даже растерялся. Горный Алтай – это дотационная республика, где нет вроде бы особых антивластных настроений. О топорных комбинациях местных чиновников по опустошению бюджета расскажет практически каждый собеседник, но вот критики Кремля я здесь раньше не слышал. И если бы не наличие дачи Путина в низовьях красивой реки Урсул, вдоль которой я часто проезжал, то мне Алтай казался бы чуть ли не другим государством, во всяком случае – местом, где все наши государственные реалии как-то забываются хотя бы на время.

Все деньги на Чуйский тракт уходят, там же туристы и делегации, а про районные дороги чиновники не вспоминают десятилетиями

Алтай – рай для таких, как я, вольных путешественников. Это глоток воздуха гор и тайги. Ночи в палатке и беседы у костров. Мир, где легко дышится. Особенно после того, как я перестал ждать подвоха от каждого встречного местного жителя, с непривычным диалектом русского языка, раскосыми глазами и загадочной улыбкой во все зубы. "Ты возле Огнудая не ночуй – ограбят, в Улаган не суйся – зарежут, а на девчонок даже не смотри", – проводил ликбез со мной заезжий дальнобойщик в мой первый визит. В Онгудае я ночевал как гость, с алтайской девушкой болтал и как-то перепил жуткой водки с заготовщиками кедровых орехов в ущелье Ачик.

Алтай раскрылся не сразу. Четыре года и четыре возвращения понадобилось. Я исходил сотни километров пешком, пересек автостопом девять районов из десяти, увидел десятки деревень, случалось, что ночевал у местных. Горный Алтай – это больше чем наполовину сельский регион, а город в республике только один. Многие местные никогда не выезжали далеко за пределы своего региона.

Зарплаты здесь практически повсеместно символические (10–15 тысяч рублей в месяц), и людей кормят собственные фермы, тайга и туристы. Мужики тут часто имеют по три машины – "УАЗ", "Газ-66" и легковушку. Первые две для горно-таежных забот: выпас скота, охота, сбор кедровой шишки и заготовка древесины. На Алтае много серьезных индивидуальных предпринимателей, построивших крепкий, по здешним, во всяком случае, меркам, бизнес. Но в последнее время здесь все сильнее чувствуется разница между теми районами, интерес к которым проявляет федеральный центр, и остальным регионом.

(От редакции: чтобы посмотреть галерею фотографий Михаила Пустового, просто кликните на следующий снимок)

"Все деньги на Чуйский тракт уходят, там же туристы и делегации, а про районные дороги чиновники не вспоминают десятилетиями", – объяснял причину тряски грузовика парень из Усть-Кана. Тогда я решил возвращаться в Новосибирск не по федералке, а выбрав второстепенную дорогу на Солонешное (Алтайский край). В Горный Алтай ведет одна нормальная дорога. Что же в глубинке? Из Бийска в Турочак (в этом районе есть всем известное Телецкое озеро) ведет гравийная дорога, а шоссе из Горно-Алтайска, по которому тянутся автобусы с экскурсиями, все в выбоинах. До райцентра Улагана асфальта не везде хватило, а уж за локальные направления в пограничном с Монголией Кош-Агачском районе и говорить не хочется.

В те районы, где не появились бесчисленные дачи федеральной номенклатуры, не пришли и дорожные службы. "Мост в горах (Улаганский район) несколько лет делали. Истратили несколько миллионов, вместо того чтобы из бревен, как у нас принято, за 50 тысяч построить, и в итоге река все размыла. Прокуратура проверяет – бумаги перекладывает", – говорил один житель Чибита.

Как-то, искусанный гнусом – тем, кто верит в байки туроператоров об отсутствии вредных насекомых на Алтае, советую дальше благодатного микроклимата Чемала не соваться, – я проезжал на попутках вдоль одного из истоков великой Оби – реки Бии. Полузаброшенные деревушки, множество покосившихся заборов, даже в таком большом поселении, как Дмитриевка, стагнация сельского хозяйства. В деревне Шунарак я прожил пару дней: осталось тут 30–40 жителей, почта и школа давно ликвидированы, а поселки рядом в горах уже поглотила тайга. Дети добираются в школу за километры, а автобусы появляются раз в день. Сотовая связь здесь не ловила. Впрочем, в этих местах уже тоже хватает москвичей, скупающих себе дома, чтобы посещать их раз в год. Старообрядческие деревни в Усть-Канском районе, да и, как говорят, в Усть-Коксинском, теряют людей из-за миграции.

На Телецком озере, в Иогаче и Артыбаше я наблюдал реалии турбизнеса по-российски: ночные дискотеки на всю округу, лихие расценки, владельцы гостиниц с московской пропиской, прогоняющие путешественников с берега, и сплошное огораживание озера для поместий тех, кто может позволить себе прилетать в свои владения на личных вертолетах. "Москвичи и нас за людей не считают!" – констатируют местные, для которых все неместные инвестиции в регион – московские.

Застраиваются турбазами и самые отдаленные и заповедные места Алтая. Дарашколь – это доступное пешком или по воздуху высокогорное озеро дивной красоты в природном парке Белуха. Сейчас там строится частная турбаза. Очевидно будет и охрана против случайных туристов и фотографов. "Последний уголок чистой природы в стране портят!" – зло обронил подвозивший меня к Дарашколю ветеринар Максим. Да и законы об охране окружающей среды в республике – мертвый звук: гостиницы захватывают своими заборами берега рек и озер.

А еще в регион пришли сетевые магазины. "От туризма местным не так уж и перепадает, основное москвичи забирают", – говорил мне сотрудник Сбербанка в Онгудае. А еще все тут жалуются на золотоискателей, которые травят Турочакский район химикатами. В регион пришли китайские предприниматели: деревья в Турочакском и Чойском районах валят и пилят, не обращая внимания на протесты в республике. Давно муссируются, как кажется, не беспочвенные слухи о прокладке китайцами автобана к Чуйскому тракту, через Монголию, и в планах Москвы – пустить по заповедным местам Алтая газопровод в Китай.

Так что спешите видеть еще по-прежнему все-таки заповедный местами Алтай. Пока все эти планы не реализовались...

Михаил Пустовой – путешественник

Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции

XS
SM
MD
LG