"Спасите! Будем гореть"

В декабре прошлого года российские СМИ гадали, что на самом деле вызвало гигантский оползень, перегородивший дальневосточную реку Бурея. Падение метеорита или неудачные испытания новой ракеты? По официальной версии, причиной катастрофы был естественный геологический катаклизм. Но жители села Чекунда, оказавшиеся из-за перекрытия реки в зоне подтопления, официальному объяснению не верят.

– Они нас за дураков, что ли, держат совсем! – говорят на импровизированном сходе чекундинцы. – Конечно, это была ступень ракеты!

Доказательства того, что это была "ступень", нашел житель села, представившийся Андреем Олеговичем.

– Мы же всю жизнь на реке проводим: и лето, и зиму. И вот, в декабре стали замечать, что вода не падает как положено. И наши как раз пошли на охоту – у них участки там, вниз по течению. Они-то всё и увидели! Даже были расчеты, что это ступень ракеты так вскользь упала, что и сама под водой, и сопку захватила. Ну, попросту не было на тех склонах миллионов кубометров породы! – говорит Андрей Олегович. – Мы сразу сообщили об аномалии, но у нас же МЧС недоверчивые, только дня через два приехали, посмотрели. А потом сколько к нам туристов приезжало. Только ленивый, по-моему, не был на "оползне" этой зимой.

Туристы удовлетворили любопытство и уехали. А чекундинцам деваться некуда. Правительство края обещало их расселить в некий маневренный жилищный фонд. Но за прошедшие месяцы жители села так и не дождались никакой конкретики: куда именно придется переезжать? И придется ли вообще?

Эти тревожные настроения нашли выход на первомайской демонстрации, которая, как обычно, прошла в центре села. В шествии приняло участие около десятка человек. Больше всего их волновала не "солидарность трудящихся", а вопрос переселения.

– Даешь переселение на Черное море! – раздавалось на площадке перед сельским клубом.

– Даешь каждому по квартире! – прокричал другой демонстрант.

– И депутатам по нашей пенсии! – добавил кто-то.

С такими "лозунгами" чекундинцы прошли традиционным первомайским маршрутом, от сельского клуба – по двум улицам и обратно. Но, кроме корреспондента издания "Сибирь.Реалии", их возмущения никто не услышал.

На ликвидацию последствий декабрьского оползня были брошены военные. Они прорубили в теле оползня проран для выпуска воды, однако его объем оказался достаточным лишь для нужд ГЭС. Уровень воды в водохранилище, которое как раз и находится возле Чекунды, этот проран существенно снизить не смог, и село оказалось в зоне затопления. Об опасности будущих весенних и осенних паводков еще в конце февраля рассказывал на пресс-конференции Алексей Махинов, председатель Хабаровского краевого отделения РГО, доктор географических наук, заместитель директора по научной работе Института водных и экологических проблем ДВО РАН. Он сам с командой ученых своего института и Института тектоники и геофизики выезжал на место схода оползня дважды, проводил исследования и замеры. Согласно его данным, главная причина оползня – большое количество трещин в горных породах по берегам Буреи, особенно в районе водохранилища.

Раньше сами берега никто не обследовал: на таких низких склонах оползни – явление очень редкое, и никто даже не прогнозировал при строительстве водохранилища обвалы горных пород, тем более столь мощные.

– Тело оползня состоит в основном из древних скальных пород, возраст которых около миллиарда лет. Сама река образовалась позже, и за все это время из-за воздействия воды и ветров сами породы истирались и сейчас стали больше похожи на глину – очень рыхлые, зернистые. Из-за этого по берегам появились трещины: их довольно много, и породы легко могут обрушиться снова в русло реки. Неизвестно, может ли произойти оползень такой же мощи, но то, что небольшие обвалы могут быть в скором времени, особенно в районе водохранилища, – это вероятно. Даже возле чаши оползня остались трещины. Мы даже предполагали, что оползни будут во время подрывов военных при расчистке русла, но в этот раз ничего не произошло, – рассказал Алексей Махинов. Ученые Института даже рекомендовали правительству Хабаровского края разработку берегоукрепительных мер, наблюдение за горными породами. Но краевые власти решили для надежности переселить целое село. Однако так и не переселили.

За ситуацией с паводком в Чекунде следят командированные сотрудники МЧС, которые расположились сейчас в местной школе.

– Мы будем смотреть, как будет проходить паводок. Сейчас, в связи с оползнем не совсем понятно, как будут развиваться события, – рассказал Андрей Прокопенко, замначальника главного управления МЧС по Хабаровскому краю по защите, мониторингу и предупреждению чрезвычайных ситуаций, начальник управления гражданской защиты. – Мы проводим ежедневный мониторинг уровня воды. В тот же день прошлого года, например, уровень воды был ниже на 9 метров. И до уровня в 256 метров, когда начинает подтапливаться первая улица, у нас запас остался еще только 9 метров. Нам на руку может сыграть то, что в этом году была малоснежная зима: здесь выпала всего треть годовой нормы снегового запаса. Но в любом случае мы здесь до тех пор, пока не уйдет ледовое поле. Сегодня уже появились трещины, проталины, начинаются подвижки льда. Мы готовы ко всему: с собой взяли плавсредства, уже подготовлены пункты размещения в Новом Ургале для эвакуации, есть план, какой транспорт какое предприятие предоставляет. А пока оказываем посильную помощь местному населению.

Население между тем опасается катастрофы и надеется на переезд.

– Нам показывали распоряжение о том, что Чекунду будут расселять, даже говорили, что к июлю нас уже здесь быть не должно. Взбаламутили! –рассказывает Нина Светлова, фельдшер местного фельдшерско-акушерского пункта. – Но до сих пор мы сами не знаем, когда и куда нас будут расселять. Говорят, что федеральные власти денег не дали на расселение, и в краевом бюджете денег нет.

– Нас уже сколько раз переписывали, спрашивали, куда мы хотим переселиться,– рассказывает Андрей Олегович, дежуривший первого мая в школе. – Они там, наверное, по себе меряют, думают, что все мы в Подмосковье махнем. Но мы же реально свои силы оцениваем, да и семьи у многих в Чегдомыне (центр Верхнебуреинского района. –​ СР), в Хабаровске. Нам бы туда. Но нас до сих пор даже правильно посчитать не могут: сам видел в списках "мертвые души".​

​Село Чекунда возникло на месте древних эвенкийских стойбищ, как главная база для снабжения Буреинской золотодобывающей компании. Грузы сначала везли по реке, позже появились дороги для гужевого и автомобильного транспорта. Сюда, в надежде намыть золота и разбогатеть, приезжали со всей Восточной Сибири.

В советское время в эти края пришел ГУЛАГ, и рядом с Чекундой появился лагерь. Силами заключенных была построена железная дорога и военный аэродром. Однако сейчас этот объект находится, видимо, не в лучшем состоянии. Потому что в дни выборов вертолет с членами избирательной комиссии приземляется в самом центре села – возле школы. Ехать по разбитой гравийке члены избиркома не хотят, и правильно делают – это тяжелое испытание, которое может подорвать веру в то, что Россия действительно встала с колен.

Зимой здесь живет не больше 100 человек. Летом – гораздо больше. Бабушкам и дедушкам привозят внуков из города.

– У нас летом тут прямо пионерский лагерь. – рассказывает Андрей Олегович. – Ко всем детишки приезжают. Хорошо ведь – еда у бабушки с грядки, воздух свежий, речка. Всяко лучше, чем в городе.

Сам Андрей Олегович приехал в Чекунду 40 лет назад после техникума, по распределению. В то время село отстраивалось заново после страшного наводнения 1975 года. Как вспоминают старожилы, у властей уже тогда была идея переселить село, но потом решили дать Чекунде вторую жизнь на новом месте – повыше и подальше от воды.

– Когда выбирали новое место для села, то было два варианта – или отстроиться в Эльге (ближайшая к Чекунде железнодорожная станция. – СР), или перебраться сюда, – рассказывает Нина Светлова. – Как раз в то время здесь была полевая партия геологов, местные всегда занимались охотой и рыбалкой. И они просто не захотели переезжать в Эльгу: здесь место хорошее – рядом охотучастки. Сначала построили временные дома, на четыре семьи. Но некоторые из тех, временных, так до сих пор и остались.

Вскоре размеренную жизнь села нарушило строительство Бурейской ГЭС. Как вспоминает бывшая глава села Елена Палаус, при проектировании водохранилища несколько раз менялись расчеты.

– Сначала приехали, подсчитали, что вода будет доходить до первой улицы. Потом приехали и говорят – нет, будет выше. Несколько раз менялось все. Но о чем нам сразу сказали, так это то, что климат наверняка изменится: теперь весна и заморозки будут приходить позже. Так и случилось, – рассказывает Елена Палаус.

В результате строительства водохранилища изменился не только климат, но и ширина реки. Если раньше в самом широком месте Бурея была около 450 метров, то теперь она разливается на 2 километра.

Разливы реки и наводнения приводят к пожарам, как ни странно это прозвучит. Местные жители вспоминают, что осенью 2012 года самая ближняя к реке улица была полностью уничтожена огнем.

– После строительства водохранилища осталось много древесины. Сотни кубометров срубленных строителями деревьев попросту всплыли после наполнения чаши и прибились к нашему берегу. За лето высохли и осенью вспыхнули как спички, – рассказывает Елена Палаус. – Десять лет уже бьем тревогу, шлем письма во все инстанции: "Спасите! Будем гореть". Приезжали комиссии. Смотрели, ахали, охали, но так ничего и не было сделано.

Лета чекундинцы боятся до сих пор, поскольку плавник так и лежит на берегу в большом количестве. Часть его – в основном хвойные породы – местные жители используют на растопку печей. А вот лиственные для отопления не годятся, но могут снова вспыхнуть во время следующего лесного пожара.

Идею переселения большинство чекундинцев поддерживает. В селе нет работы, никакой общественный транспорт сюда не ходит. Сельская котельная отапливает только школу и администрацию, а воду привозят автоцистерной дважды в неделю из соседней Эльги. Школа фактически пустует: в самом многочисленном первом классе сейчас занимаются всего четыре ребенка.

– Мы понимаем, что администрации нас содержать невыгодно, – рассказывает Нина Светлова. – Котельная эта, отопление школы, воду нужно привозить. Когда власти настроили всех на переселение, мы и обрадовались. А сейчас, получается, опять нас тут оставили. Теперь не знаем, садить рассаду или нет, мужики дрова заготавливать не стали ранней весной, думали, переедем, а сейчас к той делянке в лесу уже не проедешь: все болотные мари оттаяли. Короче говоря, мы в полном неведении.

На расселение села, как подсчитали в правительстве Хабаровского края, требуется более 300 миллионов руб. Селяне готовы даже расстаться со своим деревенским скарбом, чтобы сэкономить на переезде: все равно столько утвари и садового инструмента в городе не нужно. Но сейчас многие уже отчаялись ждать помощи и боятся, что власти о них забыли, или даже хуже – ждут, когда Чекунда "самоликвидируется".

– Нас просто выживают отсюда. Сначала сократят учителей, потом школу закроют, последняя молодежь уедет, потом старики вымрут. Так и исчезнет село само собой, и тратиться на переезд не придется, – поделилась тревогой местная жительница, попросившая не называть её имя.