20 портретов людей, которые либо находятся в длительной ремиссии, либо еще проходят лечение от рака. В Красноярске открылась выставка "Умеющие жить". В первой части экспозиции обычные портреты, глядя на которые невозможно догадаться, что этот человек живёт со страшным диагнозом. Во второй части – шрамы, обритые головы – всё то, что принято прятать от посторонних глаз.
– Мы живем в такое время, когда модно быть успешным, молодым, красивым, здоровым. Из-за этого многие живут двойной жизнью: настоящей и напоказ. На своих страницах в соцсетях мы улыбаемся с красивых фотографий, делимся кулинарными рецептами, пишем о занятиях йогой или бегом, о путешествиях за границу. Рассказывать о проблемах, особенно со здоровьем, особенно серьезных – не комильфо. Люди боятся, что их посчитают слабыми, многие замыкаются в себе, кто-то фатально отказывается от лечения. Но жизнь стоит того, чтобы жить. Участники моего проекта – очень разные люди, которых объединяет любовь к жизни и борьба с раком, – говорит фотограф Татьяна Вишневская.
На открытие выставки собрались не только зрители, но и фотомодели этого откровенного проекта. У каждого героя своя история: борьба, отчаяние, страх, обретение мужества, победа. Татьяна Вишневская сама перенесла онкозаболевание и каждую историю сопротивления раку воспринимает через собственный опыт. Именно поэтому, как признаются её герои, им было легко и просто говорить о себе, раздеваться перед камерой и показывать послеоперационные шрамы.
– 17 лет назад у меня был флегмонозный аппендицит, – рассказывает Татьяна. – Врач предупредил, что могут образоваться спайки. Поэтому я два раза в год делала УЗИ. Когда у меня обнаружили рак, я поначалу не поверила. Чувствовала небольшой дискомфорт в животе, ноющую боль. Думала, что просто застудилась. Попила травки – не проходит. Тогда я отправилась на УЗИ. Вердикт: "На матке лежит опухоль 10 на 15 сантиметров, с кровотоком". Кровь на онкомаркеры, МРТ – диагноз подтвердился.
Чтобы справиться со страшным известием, Татьяна начала делать то, что доставляло ей удовольствие, – фотографировать. В первую очередь женщин, которые проходили лечение вместе с ней. Предложила им сниматься такими, как они есть сейчас, после химиотерапии. Некоторые согласились, но многие отказывались, скрывая свою болезнь от родных, друзей, работодателей. Татьяна уговорила сняться без париков двух женщин. Это был её первый опыт "онкофотографа". Затем она стала сотрудничать с организацией "Вместе ради жизни", волонтеры помогли ей организовать фотосессию женщин – пациентов онкологического диспансера. Главным условием было показать то, что обычно скрывают: лысую голову, шрамы на месте ампутированной груди.
Трудно в один кадр уместить историю человека, трудно не плакать, когда слушаешь рассказ
– Я никогда бы на такое не решилась, не пережив это сама, – говорит Татьяна. – Мы с моими героями много говорили и до начала съемки, и во время, нам хотелось рассказать истории, а не просто показать картинку. Это было что-то вроде сеанса психотерапии и для меня, и для них. Опыт борьбы с болезнью как помогал, так и мешал. Я поняла, что эта тема для меня еще тяжела, я еще в гуще событий, снаряды долетают, поэтому совсем абстрагироваться не получалось. Трудно в один кадр уместить историю человека, трудно не плакать, когда слушаешь рассказы.
По словам Татьяны, на необычный творческий эксперимент её вдохновил проект "Шрам" американского фэшн-фотографа Дэвида Джея, который в своей студии снимал женщин, переживших мастэктомию. Целью его проекта было привлечь внимание к проблемам женщин, перенесших рак молочной железы, и помочь тем, кто впервые столкнулся с этим диагнозом, преодолеть чувство беспомощности и обреченности.
"Моя задача – жить"
– Примерно четверть моих знакомых считают, что в России онкологию не вылечить, а те, кто лечатся в России, по их мнению, глупцы и подписывают себе смертный приговор, – говорит Наталья Аксенова, чьи портреты представлены на выставке Татьяны Вишневской. – Я постоянно вступаю в дискуссии с людьми, утверждающими, что четвертая стадия рака – это конец и никаких вариантов нет. Приходится доказывать, что это не так и даже с четвертой стадией человек имеет шанс на выздоровление и счастливую дальнейшую жизнь. Именно поэтому я решила принять участие в этом проекте.
Наталья обнаружила небольшое уплотнение в груди после рождения второго ребенка. Сначала не придала этому особого значения, думаю, что дискомфорт вызван застоем молока в груди. Но "шишка" не проходила. Визит к врачу и анализы открыли печальную правду. Наталья попросила близких "только не жалеть" её. Сейчас лечение почти закончено, осталось принимать таблетки и изредка делать уколы.
– Я лечусь уже три года, – говорит Нелли Рязанкина. – Прошла больше 30 курсов химиотерапии, лучевую терапию и лечение радиоактивными изотопами. Дважды ходила лысая и без ресниц. За время лечения развелась с мужем. Отношения разладились еще до болезни, но узнав о диагнозе, мы отложили расставание на некоторое время. О раке груди я узнала случайно, хотя муж акушер-гинеколог. Я тогда все лето отдыхала с дочкой в Крыму. Вернулась домой, закрутилась в делах. И вдруг мне начало казаться, что левая грудь чуть увеличена. Подумала, что из-за цикла. В следующем месяце то же самое. Причем заметно было, только если отражение в зеркале рассматривать. Сверху все абсолютно нормально. Однажды выхожу из ванной, а на коже груди красное пятно. Просто пятно, никаких шишек, уплотнений, про которые все рассказывают. Муж осмотрел – надо к врачу. Это была пятница, в субботу утром я уже была у онколога в частной клинике. УЗИ, пункция, биопсия. По результатам – рак. Химия, операция, ремиссия, а в этом году рецидив. Все по новой.
Но Нелли не сдаётся. В соцсетях она чаще всего использует хештег #ракдурак. Считает, что над болезнью можно смеяться и нельзя ставить её во главу угла как самое важное событие в жизни. Когда она заболела, то со всех сторон получала один совет: "Твоя задача – лечиться, сосредоточься только на лечении". "Моя задача – жить", – отвечала Нелли.
– Когда я заболела раком молочной железы, от меня ушел муж. Осталась дочь и собаки. Именно псы меня и вытащили, – рассказывает Нина Шулякова. – Я все время думала, на кого оставлю собак. Не могла себе представить, что они будут одни, без меня. Приходила после химии, ложилась, песики под бок – и давай греть, лизать. С начала болезни моя жизнь очень изменилась. Сначала было непонимание, непринятие, почему именно я, за что? Потом началась борьба, операция за операцией, химиотерапии, лучевые, иногда хотелось всё бросить, отказаться от лечения, после каждой химии испытываешь маленькую смерть. Но именно болезнь отсеяла ненужных мне людей: мужа, некоторых клиентов и некоторых друзей.
Сейчас долгие месяцы лечения уже позади, рак удалось победить. На месте удаленной груди Нина набила татуировку – птицу Феникс, символ возрождения. Болезнь научила её радоваться каждому дню, жить здесь и сейчас, ничего не откладывая на потом.
– Наше счастье скрывается в повседневных мелочах, которые мы часто не замечаем. После того как я приняла себя такой, какая есть, моя жизнь стала полнее и счастливее. Я встретила свою половинку, с которой сложилась как пазл, и недавно вышла замуж. Многие шарахаются от онкобольных, как от прокаженных, но мы такие же люди, мы не хотим скрываться, как вампиры, и хотим также жить в социуме. Поэтому я и решила участвовать в проекте "Умеющие жить", – говорит Нина.
"Пройти лечение – это мужество"
– Я заболел в ноябре 2017 года, мне было всего 32 года, – говорит Глеб Пивоваров. – Симптомов долго не замечал, голова болела – пил обезболивающие. Потом стала отниматься левая нога – подумал, что надсадил спину. Обследовал позвоночник – с ним все оказалось в порядке. А вскоре потерял сознание в ванной. Помню только две последние мысли перед тем, как стало плохо: "Надо успеть открыть шпингалет, чтобы меня достали, мне всего 32 года, что-то рано". Увезли с подозрением на инсульт. А оказалось – опухоль головного мозга. Пережил трепанацию черепа, лучевую и гормональную терапии. Перед операцией нейрохирург сказал: "У тебя три варианта: ты не проснешься; проснешься, но не ты; проснешься, это будешь ты, но без левой половины тела". Третий вариант – лучший исход, который возможен, он и произошел. После операции пришлось привыкать к тому, что у меня парализована вся левая сторона, наркозом убита печень.
Пройти лечение до конца, получить первую группу инвалидности и не спиться при этом – тоже мужество
Это случилось в 2018 году. Глеб получил инвалидность первой группы и совершенно не мог ходить после операции. Но не утратил надежды и силы воли. Постепенно научился передвигаться в коляске, потом в ходунках, сейчас он ходит, опираясь на трость. Окончил психологический факультет Красноярского университета, где изучал онкопсихологию. Осенью 2019 года опубликовал книгу "Диагноз – жив!".
– Принять участие в проекте для меня было несложно, сложнее было позвонить маме и сообщить, что у меня рак. В 2014 году от онкологии ушел папа. И вот звоню с такой вестью я. Она приехала на две недели и осталась на год. Помогала и поддерживала меня во всем. Сейчас я понимаю, что грамотное принятие этого диагноза, работа с родными – все этот очень важно. Этот проект показывает, что рак – не конец, это начало. Начало чего-то качественно нового, поэтому я с удовольствием отозвался. Встать в полный рост, сказать о проблеме – это мужество. Пройти лечение до конца, получить первую группу инвалидности и не спиться при этом – тоже мужество. Сейчас мы с моими друзьями, соратниками по лечению, пытаемся создать сообщество пациентов-мужчин. Пока выходит не очень, не любит наш брат обсуждать свои проблемы, а они есть, и сообща их решить легче. Вот у женщин это почему-то работает, а у нас нет. Поэтому спасибо Татьяне за её проект, который вдохновляет нас на то, чтобы объединиться.
