24 ноября Госдума РФ окончательно приняла закон о полном запрете "пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений и трансгендерного перехода". Решение было принято единогласно – нарушителям нового закона грозят серьезные штрафы. В этот же день новосибирский "Первый театр" объявил об отмене детского спектакля "Принцесса и Людоед", в котором одну из женских ролей играл мужчина. "Из-за неоднозначных мнений зрителей". Премьера постановки состоялась 29 октября.
Театроведы, кинокритики и книгоиздатели уверены, что в итоге новый закон серьезно сократит ассортимент книг в российских магазинах, число и качество постановок в театрах, а также ударит по кинопрокату.
"Против законов художника другие законы не действуют"
Закон еще не успели принять в окончательном чтении, а уже начались доносы на "ЛГБТ-пропаганду". Кто-то пожаловался, в частности, на спектакль новосибирского "Первого театра", и руководство поспешило снять его с афиши.
"Мы не хотим быть предметом разногласий в обществе, ведь искусство призвано объединять людей, дарить приятные эмоции и говорить о важном. Поэтому командой театра принято решение временно приостановить показ спектакля, поскольку в сложившейся ситуации считаем его неуместным", – говорится в заявлении новосибирского государственного учреждения "Первый театр".
Источник Сибирь.Реалии, близкий к "Первому театру", сообщил, что руководство театра не обсуждало решение с режиссером спектакля, а его актеры узнали об отмене постановки только 23 ноября.
Ранее замминистра культуры Новосибирской области Григорий Милогулов заявил, что спектакль "Принцесса и Людоед" оценит "экспертно-театральное сообщество" и "общественный совет". По его словам, поводом к обсуждению стали анонимные доносы зрителей о якобы пропаганде ЛГБТ из-за того, что главную героиню, Принцессу, играет мужчина.
С августа 2022 года "Первый театр" возглавляет Михаил Дробышев, который отмену спектакля журналистам не комментирует. На этой должности он сменил Юлию Чурилову, которая занималась организацией спектакля.
– У меня была идея постановки по детским поэтам, по Генриху Сапгиру. Из предложения режиссера Полины [Кардымон] и [сценариста] Егора Зайцева появился второй автор, чья поэзия звучит в спектакле, – Игорь Холин, – рассказывает Юлия Чурилова. – Концепция отталкивалась от того, что есть поэзия для детей, суть которой в игре, и театр – это тоже игра, и у детей ведущая деятельность – игровая. Хотелось это соединить в спектакле, отталкиваясь от стихов "поэтов-лианозовцев".
Режиссером был придуман концепт двух друзей, Сапгира и Холина, и их двойников. Поэтому мы видим четырех актеров, которые исполняют все роли. Игра заложена и в жанре спектакля – хор-ор – и в названии спектакля – "Принцесса и Людоед", прекрасное и ужасное.
Персонаж Принцессы, безусловно, гротескный, не вызывает сомнений, что это переодетый актер, в этом нет реалистичности. Это игра в игре, умноженная на двойничество и множественность персонажей.
– На ваш взгляд, есть в ли этом спектакле какая-то "пропаганда ЛГБТ"?
– На мой взгляд, ничего подобного нет. Во всей этой истории столкнулись интересы разных локальных политических сил, которые оказывают давление на министерство культуры и институции. Это подковерные игры, правила которых не понятны никому, кроме самих участников.
Мне казалось, что публичная дискуссия, мнения экспертов и открытый диалог могут защитить спектакль, художника и институции от таких не очень внятных нападок.
– Сталкивались ли вы в своей карьере ранее с доносительством как методом давления на театр?
– Донос отличается от мнения зрителя тем, что он анонимен. Подобные вещи происходят давно и постоянно, просто, наверное, в последние полгода этого стало больше. Раньше этому не придавалось большого значения.
Любая критика в последнее время стала превращаться в донос, и на это стали острее реагировать.
Мы давно наблюдаем скрытую цензуру и самоцензуру. Художники, которые сотрудничают с государственными институциями, начинают мыслить гораздо осторожнее.
– Если бы вы сейчас возглавляли "Первый театр", могли бы вы противостоять давлению?
– Я бы постаралась вынести обсуждение в публичное поле, чего так и не произошло. Пригласить экспертов – педагогов, специалистов в возрастной психологии – и сделать эту дискуссию открытой.
Мы знаем, что в театр приходили театральные эксперты. Они не увидели в нем ничего выходящего за рамки. Но опять-таки эта дискуссия была закрытой. Почему комментарии коллег не опубликованы и почему факт такого спецпоказа не был публичным – для меня загадка.
Наверно, все это не имело значения, потому что на театр и на учредителя оказано давление, и решение [об отмене] принято под давлением.
– Как вы вообще оцениваете этот закон о "запрете пропаганды ЛГБТ"? Как он повлияет на театральную индустрию?
– Против законов художника, если они не противоречат Уголовному и Административному кодексам, другие законы не действуют. Это зона безграничного творчества. Но теперь, думаю, усилится самоцензура при выборе постановок и в публикациях. Мир искусства и так наполнен страхами, опасениями, неуверенностью и сомнениями. Это все увеличится. Непонятно, как защититься от доносов, которые поступают на что угодно. Нет однозначных рецептов, открытого диалога, понятных юридических правил.
"Штрафы до 10 миллионов рублей"
Как сообщается на сайте нижней палаты парламента, поправки в законодательство предполагают введение системы штрафов для граждан:
за "пропаганду нетрадиционных отношений" (среди взрослых и детей) – от 50 до 400 тысяч рублей;
за распространение информации о гомосексуальности или трансгендерности среди несовершеннолетних – от 50 до 200 тысяч рублей;
за "пропаганду педофилии" (среди взрослых и детей) – от 200 до 800 тысяч рублей.
Для юридических лиц – штрафы до десяти миллионов рублей.
Законопроект внесли 388 депутатов Госдумы, среди них представители всех фракций. Документ предусматривает запрет пропаганды "нетрадиционных отношений", педофилии, смены пола среди подростков в интернете, СМИ, книгах, кино и рекламе. Кроме того, за "пропаганду" ЛГБТ возможно выдворение иностранца за границу.
"Уайлд, может, и уцелеет"
Книгоиздатели, изучив свежепринятый закон, считают, что "слишком общий характер формулировок" и отсутствие в нем "определений, раскрывающих содержание используемых в законопроекте понятий" может привести к изъятию с российского рынка 50% книг.
Владелец книжного магазина в одном из сибирских городов-миллионников, попросивший не называть его имени, дабы не привлекать к себе лишнее внимание надзорных ведомств, предполагает, что законопроект против ЛГБТ мог быть отчасти спровоцирован выходом наделавшей много шума книги "Лето в пионерском галстуке" – к концу октября тираж романа об отношениях двух юношей достиг более 250 000 экземпляров.
Еще в сентябре, когда новый репрессивный законопроект только обсуждался, один из его соавторов депутат Хинштейн упоминал “Лето в пионерском галстуке” как пример литературы, которая подпадет под запрет.
"Для настоящего искусства и литературы я не вижу никаких угроз, а для откровенно провокативных произведений типа "Лето в пионерском галстуке" – да", – заявил Александр Хинштейн.
Роман выпустило малое независимое издательство Popcorn Books. В августе этого года оно присоединилось к одному из крупнейших книжных холдингов в России "АСТ-Эксмо".
Президент "Эксмо" Олег Новиков раскритиковал закон против ЛГБТ. По его словам, размытые формулировки ключевых понятий в законодательных инициативах, связанных с ограничением демонстрации и пропаганды ЛГБТ и педофилии, ставят под угрозу до 50% наименований книг на российском рынке.
– Я не очень понимаю реальные цели этого законопроекта. Будет ли это очередным законом, который никак не применяется на самом деле? Есть такая вероятность, но одно дело, например, закон о просветительской деятельности, который после шумихи приняли, но при этом никто, даже государственные площадки, на него внимания не обращает. Неужели недостаточно было всех предыдущих историй и нужен еще один закон? – говорит хозяин сибирского книжного магазина. Он не ждет разъяснений о том, как будет применяться новый закон, от властей.
– Мы, скорее, ждем комментарии издательств. Конечно, можно встать в позу и продолжать продавать на свой страх и риск, но если мы что-то продаем, то мы можем подставить издательство как производителя. Поэтому, если от них приходит сообщение "сорян, эти книжки прячем и убираем", я им отказать не смогу. Не из-за закона, а просто из-за человеческого отношения. Скорее всего, полиция не сможет прийти и сказать: "Вот у вас такая-то книжка, [убирайте]". Вряд полиция знает слово "квир", но какие-нибудь неприятные активисты знают.
По словам собеседника Сибирь.Реалии, уже сейчас в розничной продаже нельзя встретить экземпляры, например, с надписью "гей-роман" на обложке.
– Сколько ваш бизнес может потерять, если издательства начнут отзывать тиражи книг, которые могут попасть под подозрения властей?
– Наш малый бизнес не особо потеряет – это даже не процент от всех книг. К издательству Popcorn Books, которое выпустило "Лето в пионерском галстуке" и "Назови меня своим именем" и чьих учредителей признали иноагентами, скорее всего, придут первыми.
Если Popcorn Books и Individuum изымут все тиражи – при этом не очень понятно, что делать магазинам с уже выкупленными тиражами, – то у нас будет финансовая потеря, но мы очень маленькие, это десятки тысяч рублей максимум, переживется.
Если издательства хотят выпускать другие книги, то им надо искать деньги, чтобы компенсировать упущенную прибыль. То есть власти сделали шаг к подорожанию книг. Чем книги дороже, тем нам их сложнее продавать.
– Как вы оцениваете перспективу подпольной торговли книгами? Может ли книжный бизнес работать в тени?
– У нас же есть большой кейс подпольной продажи "Гарри Поттера" в переводе "Росмэна". В обход издательств этот текст стали допечатывать, и я не помню, чтобы были какие-то иски и суды, чтобы кто-то был за это оштрафован или как-то наказан. "Пиратский", теневой рынок продажи книг у нас как-то не особо преследуется. Но это можно использовать, чтобы попить крови, испортить жизнь тем, кто тебе не нравится.
Российский литературный критик, писатель Галина Юзефович более всего опасается усиления самоценузры.
– На самом деле пока мы не знаем, как в точности новый закон скажется на книгоиздательстве в России. Потому что этот закон, как и многие подобные ему, оставляют очень большую свободу для правоприменения. То есть если его будут применять так, как написано, то, конечно, российскому книжному рынку будет очень тяжело. Но я не вижу технической возможности применять его так, как написано. Потому что книги – продукт сложный, их надо читать. У нас нет ни цензурного ведомства, которое могло бы все эти книги прочитывать, оценивать и отбраковывать, ни средств на создание этого ведомства, ни, как мне кажется, политической воли.
Поэтому, думаю, что этот закон будет применяться избирательно, то есть будут время от времени назначаться какие-то козлы отпущения, которых будут показательно штрафовать, запрещать, изымать из магазинов. Поскольку это будет происходить довольно непредсказуемым способом, очевидно, что те, кого это даже не коснется, начнут дуть на воду, займутся самоцензурированием.
Для того чтобы этот механизм запустился, должно пройти несколько показательных порок. Пока они не прошли, мы не можем прогнозировать, как именно это будет организовано, насколько это будет активно, репрессивно.
Словом, пока понятно, что будет плохо, но как именно плохо, в каком масштабе плохо и как скоро плохо, сказать пока что очень сложно.
– А самоцензура не включится прямо сейчас, еще до показательных порок?
– Она уже потихоньку включается. Пока тормозит то, что у издателей уже закуплено много зарубежных книг с ЛГБТ-проблематикой: многие из них на стадии перевода, какие-то – в редактуре, кое-что уже наверняка и в печати. Остановить этот процесс – очень дорого. Поэтому, думаю, некоторое время издатели будут продолжать делать все запланированное, просто потому что для них потери и риски в случае заморозки проектов выше, чем риски, связанные с применением этого закона.
Но понемногу, конечно, эти механизмы уже включаются. Например, крупные онлайн-ретейлеры вернули какое-то количество книг издателям, потребовав, чтобы те их украсили их маркировкой 18+, хотя в принципе это не поможет – это просто способ постелить соломку. Это книги, в которых нет никаких эротических моментов, в которых ЛГБТ упомянуто либо мельком, либо таким образом, который, условно, пропагандой никак не назвать, просто упоминание о существовании такого аспекта. При этом книги эти не рассчитаны на подростковое чтение, поэтому, казалось бы, размечать 18+ их не обязательно. Тем не менее эта тенденция уже идет полным ходом.
Но, полагаю, что большая часть проектов, которые уже находятся в издательских портфелях, все-таки увидят свет. Просто потому что – а куда их издатели денут? Права куплены, переводы оплачены, редактура оплачена.
– Насколько, на ваш взгляд, возрастет сейчас активность гомофобов и других "борцов за чувства верующих"?
– Я думаю, что довольно активно начнут доносить. У нас уже давно идет сладостный процесс написания доносов, люди как-то вошли во вкус. И эта проблематика многих людей действительно шокирует. Но если раньше они не чувствовали себя вправе как-то с этим бороться, плюс у них не было инструментов, то теперь, я думаю, они активизируются и будут писать доносы, жаловаться довольно энергично.
– Что будет, если "ЛГБТ-пропагандой" признают уже опубликованную книгу?
– Как утверждают наши правоохранители, уже отпечатанные тиражи пока изыматься не будут. Тут, понятное дело, ключевое слово "пока", что будет на самом деле дальше, мы не знаем.
Законопроект должен пройти Совет Федерации, потом президент еще должен подписать. Но очевидно, что они торопятся и закон вступит в действие в течение ближайших дней.
– Ваше мнение, почему они так торопятся?
– По моему личному мнению, нашей Государственной думе нужно имитировать какую-то активность. Поскольку реально ГД вышла в ту точку, когда от нее ничего не зависит, когда ни на какие реально важные процессы она повлиять не может, она занимается тем, что производит шум. Я склонна относить этот законопроект к категории шума.
Кинокритик и сценарист Иван Филиппов уверен, что "закон из категории шума" очень сильно изменит индустрию.
– Вообще, сложно представить современный востребованный у зрителей фильм или сериал, который пролезает под принятые формулировки. Этот закон – чистое концентрированное безумие, которое не только бесчеловечно по отношению к ЛГБТ-сообществу, но и нанесет непоправимый ущерб индустрии: кино, телевизионной и издательской.
Закон, конечно, сформулирован так общо, что пока просто не понятно, что и за что он будет объявлять пропагандой. Поэтому боюсь, что большинство издателей, прокатчиков включит самоцензуру и будут максимально перестраховываться.
Хотя, наверное, отдельные храбрые оставшиеся независимые прокатчики или издатели могут попробовать проскочить между струйками, найти способ обойти его. Но вот сейчас я честно не вижу, как это могло бы получиться у них, – говорит сценарист.
Этот запретительный закон полностью переформатирует рынок – часть издательств уйдут из России, а в стране вновь появится "самиздат", считает российский переводчик Максим Немцов (автор нового перевода "The Catcher in the Rye" Дж.Д. Сэлинджера, романов Джека Керуака и многих других современных англоязычных писателей):
– Фактически это означает введение цензуры, которая в пределах Российской Федерации пока еще впрямую противоречит Конституции (хотя, думаю, до новой редакции основополагающего документа недолго осталось – вспомним появление в Конституции оккупированных территорий).
Нам для начала попробуют рассказывать, конечно, что "великой литературы" и "классики" это не коснется, но на что будет вешаться этот ярлык, решать будут, как и раньше, какие-нибудь троечники, поэтому Оскар Уайлд, например, может, и уцелеет (в приглаженных советских переводах, не впервой же кастрировать авторов), а вот, допустим, Дженет Уинтерсон или Пол Боулз – вряд ли.
Это, конечно, вызовет приступы самоцензурного рвения у отдельных издателей, и хорошо, если, как издательство LikeBook недавно, сделают это демонстративно – зальют "оскорбительные" для скрепоносного населения строки черным, – но ведь могут и текст исказить, и тогда читатель опять, как и в приснопамятные советские времена, просто не будет знать, какую книжку он или она читает. То, что уже издано, потихоньку исчезнет из книжных магазинов и переиздаваться не будет. Надеюсь, что до фашистского публичного сожжения "запретки" дело не дойдет, но мы надеялись, что и войны не будет – и давили же тракторами запрещенные помидоры, как мы помним, так что идиотизму российской власти предела нет.
Другие русскоязычные издатели переведут свои юридические лица и мощности куда-нибудь за рубеж, где нет идиотского законодательства, и будут продолжать выпускать то, что считают нужным, пусть аудитория их и сократится. Хотя, если по правде, в России и в более свободные времена их аудитория была не слишком велика… Но вот издательство "Колонна", один из флагманов свободы печати и литературы на русском языке, например, деятельность свою фактически прекратило, и это, конечно, очень печально, хоть и связано не с нынешним приступом законотворческой шизофрении, а с развязыванием Россией войны вообще.
Помимо "тамиздата", думаю, снова расцветет и "самиздат". Технических возможностей сейчас для этого, конечно, гораздо больше, чем в 1970-е. Так что свободное слово в форматах художественной литературы, конечно, останется, но вот доступ к нему будут иметь только те, кому это по-настоящему нужно. Впрочем, у настоящей литературы в России никогда и не было "массового читателя", это советский миф. Просто сейчас интеллектуальное расслоение станет еще очевиднее.
Ну, и следует ожидать, мне кажется, новых вершин в развитии эзопова языка и художественных решений, с этим связанных. За авторами и переводчиками, конечно, не заржавеет, это генетическая прошивка, – говорит Максим Немцов.
"Будет только хуже"
Что касается российского кинопроката, кинокритик Антон Долин уверен, что новый закон его положение сильно не ухудшит – "потому что он уже в положении хуже некуда".
– Кинопрокат в России и так находится сейчас в странном гибридном состоянии: большая часть фильмов, которые выходили в прокат условно год-два назад, сейчас в стране в прокат не выходят. И не потому что их кто-то запрещает, а просто права на прокат этих фильмов не покупаются – на всякий случай. Ну а как? Ты платишь за право на прокат фильма, а потом какая-нибудь Госдума его запрещает или Минкультуры отзывает прокатное удостоверение. Это и раньше происходило – прокатчики теряли деньги, потом как-то пытались объяснять партнерам на Западе или Востоке: мол, сорян, фильм не выпустили в прокат, возвращайте мой залог.
Наш прокат уже в состоянии замка Спящей Красавицы, а теперь и подавно уснет. Безусловно, голливудское кино совершенно нельзя представить без ЛГБТ-темы, даже в абсолютно коммерческих картинах таких базовых игроков индустрии, как "Дисней", "Пиксар", "Марвел". Совсем недавний пример – мультфильм "Базз Лайтер", который в России так и не вышел. Блокбастер мультипликации. Что уж говорить об авторском кино, которое без темы ЛГБТ в принципе непредставимо.
Если европейский арт-хаус после санкций американских кинопроизводителей еще был допущен на российский рынок, то сейчас прокатчикам придется и из него вылавливать единицы, в которых нет ЛГБТ-тем. А многие старые фильмы, которые до сих пор успешно в нашем кинопрокате были, будут изыматься, у них будут изыматься прокатные удостоверения. Проще говоря, все уже плохо, а будет еще хуже.
На стриминговых площадках ситуация примерно та же, отличия могут быть только в процедуре.
И по факту дело даже не в том, кого и как будут наказывать, штрафовать, а в том, что никто не будет рисковать. Прокатчики и так не стремились рисковать, а сейчас и подавно не будут, – говорит Долин.
Ситуация, когда руководство российского театра под давлением принимает решение об отмене спектакля и снимает его с репертуара, возникает далеко не впервые. В октябре московский театр "Современник" спустя всего год после премьеры отменил спектакль "Первый хлеб" польского режиссера Бениамина Коца по пьесе Рината Ташимова – главную роль в нем играла Лия Ахеджакова. Ранее эта постановка стала объектом критики общественной организации "Офицеры России", представители которой обвинили авторов спектакля в "оскорблении ветеранов" и "гей-пропаганде". Скандал возник еще летом прошлого года, но с репертуара сняли его только сейчас, когда в Госдуме стали активно обсуждать новые законодательные инициативы о тотальном запрете ЛГБТ-тематики в медиапространстве.
Практически одновременно с "Первым хлебом" театральная афиша Москвы лишилась спектакля театра "Сатирикон" Константина Райкина "Все оттенки голубого", в центре которого – тема подросткового "каминг-аута", раскрытия 16-летним героем своей сексуальности перед родителями. Спектакль по-прежнему значится в разделе действующих постановок на сайте театра, но купить билеты на него нельзя, на ближайшее время он не запланирован. При этом билеты на другие спектакли из афиши театра можно приобрести даже на февральские даты. Еще в 2016 году депутат Виталий Милонов просил Генпрокуратуру проверить "Все оттенки голубого" на наличие в нем "гей-пропаганды", но тогда спектакль в репертуаре "Сатирикона" устоял.
