"Кто заранее мог знать, что такое Гражданская война?"

В этом году много "столетий". Сто лет назад в России началась Гражданская война, и государство, совсем недавно провозглашённое Российской республикой, попросту перестало существовать. Тогда многое произошло впервые.

Одним из событий, случившихся тогда впервые и теперь уже почти совсем забытых, причём забытых незаслуженно, стало создание первого всесибирского парламента – Сибирской областной думы. Первая его сессия прошла в январе 1918 года. Просуществовав меньше года, Сибирская областная дума была распущена ровно сто лет назад, 10 ноября 1918 года.

В такой странный юбилей есть повод вспомнить о днях и делах Сибирской областной думы.

Целью сибирских областников была политическая автономия в составе федеративной России. Многие из них прошли тюрьмы и ссылки. Революция и глубокий кризис государственности дали им неожиданную возможность попробовать свои ценности воплотить в открытой политической борьбе. Как и всем остальным.

В октябре 1917 года в Томске состоялся Первый сибирский областной съезд. Нигде, кроме как в Томске, такой съезд не мог бы состояться. Томск был не просто столицей одной из старейших губерний в зауральской России, он был столицей во всех возможных смыслах этого слова. Здесь родилось областничество, здесь жили и самые уважаемые областники. Съезд готовил документы о будущем создании областной Думы под их влиянием.

Не только в Сибири, но и на национальных окраинах только что провозглашенной Российской республики шла подготовка к "параду суверенитетов". Это выражение из 1990-х тогда, конечно, не употреблялось, но могло бы. Но начавшаяся летом 1918 года гражданская война полностью всё изменила. А при ином стечении обстоятельств быть бы Томску ещё и столицей Автономной Сибири в составе федеративной Российской республики.

Именно об этом, о собственном правительстве и автономном регионе в составе федерализованной России, которое подготовит и отправит делегатов на Всероссийское учредительное собрание, столько лет писали и мечтали сибирские областники. Однако лидерами новых органов управления стали не заслуженные ветераны этого движения, а представители лучше организованных политических партий, в первую очередь социалисты-революционеры (эсеры).

Итак, собравшийся в Томске съезд принял Положение об областном устройстве Сибири и Положение об учредительном сибирском областном съезде. Следующий съезд состоялся в декабре, а на январь был назначен учредительный съезд, который должен был избрать областную думу – первый в истории общесибирский парламент.

И тут обстановка резко поменялась. Всероссийское Учредительное собрание в Петрограде было разогнано большевиками. Власть в сибирских городах стала переходить в руки Советов. Часть из них была совершенно большевистскими, а часть коалиционными – из большевиков, меньшевиков, эсеров и представителей других, теперь совершенно забытых партий, движений, профсоюзов. Томскую губернию возглавил большевистский исполнительный комитет Томского губернского совета рабочих и солдатских депутатов.

Тем не менее, Сибирская областная дума 24 января начала свою работу. В Томск приехало 118 депутатов буквально со всех концов Сибири. Несколько дней в Томске шли собрания, создавались комитеты и фракции, выискивались союзники и определялись противники. Однако в конце января большевики эту Думу тоже разогнали: часть депутатов арестовали в ночь на 26 января, другие скрылись.

Но собравшиеся тайком от "человека с ружьём" депутаты в последующие дни всё же успели проголосовать за создание Временного правительства Автономной Сибири. То есть основная цель этого съезда была достигнута. (Об этих событиях можно прочитать в книге томича О. Помозова "День освобождения Сибири".)

А вот имя председателя Думы Ивана Якушева совершенно забыто в Сибири. Между тем и если бы судьба страны сложилась иначе, это имя вошло бы во все учебники истории. Он родился в Сургуте, участвовал в революционной борьбе в рядах партии социалистов-революционеров (эсеров), был сослан в Восточную Сибирь, затем как гласный (т. е. депутат) Иркутской городской думы отправился на съезд Сибирской областной думы. Ссыльные пользовались особым уважением. Фракция эсеров в Думе выдвинула его на должность главы этого всесибирского законодательного органа. Во время арестов в ночь на 26 января Якушев тоже оказался в тюрьме и председателем Думы он стал заочно.

Своим лозунгом Дума избрала "Через автономную Сибирь – к возрождению Свободной России", для депутатов заказали бело-зелёные значки (сибирские геральдические цвета). Но пока регион был под властью большевиков, Дума, конечно, работать не могла, и это "возрождение" явно откладывалось.

В мае 1918-го в Сибири уже начиналась открытая гражданская война. В крупных городах, расположенных на Транссибирской железной дороге, произошло известное восстание Чехословацкого корпуса. Революционные Советы пали, вместо них к власти пришли антибольшевистские силы. Омск большевики оставили без боя, при этом организованно вывезли из города ценности. Вышел из красноярской тюрьмы Якушев.

Те, кто ещё месяц назад на тайных собраниях обсуждали, как лучше бороться с большевиками, теперь оказались хозяевами положения, но – не вполне. Предстояла вооруженная борьба, но начиналась она постепенно. Ни у той, ни у другой стороны ещё не было нужных для этого вооруженных сил. В Сибири началось создание Сибирской армии.

Разные административные органы создавались, сливались, разделялись и, осознав бессилие, закрывались. Созданное Думой Временное правительство Автономной Сибири эвакуировалось на Дальний Восток, но не целиком. В результате летом 1918-го действовали уже два Временных сибирских правительства – одно на Дальнем Востоке, под руководством Петра Бербера (совсем номинальное); второе, из тех, кто не эвакуировался, – в Омске, под руководством Петра Вологодского.

4 июля 1918 года (в день независимости США) Временное сибирское правительство в Омске провозгласило независимость Сибири. На это обратили внимание лишь немногие сибиряки и совсем не обратили внимания иностранные державы. В условиях начинающейся войны было не до того.

Летом 1918 года постепенно, но неуклонно центр событий переместился в Омск. С июня здесь и располагалось Временное сибирское правительство. Его, так сказать, офис. Между Томском и Омском постоянно туда-сюда мотались думские и правительственные делегации. Делегации и отдельные представители политических партий тоже пересекали Сибирь во всех возможных направлениях тем летом больших событий.

Томск – город интеллигентский и университетский, Омск – чиновничий и офицерский. В Томске интеллигенция была под сильным влиянием областников, там ведь и жили самые авторитетные из них. В Омске областников было мало, их, мягко говоря, не любили. Томские политики боялись омских казаков и тесно связанных с ними военных чиновников. Один из депутатов Думы, выступая в Томске в земском собрании, заявил: "Томск демократичен, культурен, Омск – мещанин и черносотенец". Члены Правительства вовсе не собиралось перебираться в Томск, да и военные это бы не одобрили. Ноябрьский переворот, в ходе которого несколько офицеров отобрали власть у Временного Российского правительства и вручили её Колчаку, в томской атмосфере едва ли мог бы произойти столь молниеносно и безболезненно.

К сентябрю стало ясно, что избранная жителями Сибири Дума, вполне сохранив легитимность, не имеет рычагов, чтобы эффективно влиять на работу своего же правительства. Укрепившись и легализовавшись после антибольшевистского переворота, Временное сибирское правительство постаралось освободить само себя от контроля с её стороны. Справиться с этой задачей им было тем проще, что руководители Думы, и особенно Якушев, так и не могли собрать в Томске полный или хотя бы почти полный состав Думы, и их полномочия были не совсем ясны.

Они интриговали, пытаясь добиться одобрения от обоих сибирских правительств, противостоящих одно другому, – но какой политик не плёл тем летом замысловатые интриги? Важен был бы результат. В этой борьбе областнические идеи постепенно отошли на второй, и третий, и более глубокие планы. Партийное членство оказалось более важным, чем провозглашавшаяся ещё недавно автономия. В Сибирской областной думе было много эсеров, а в правительстве – кадетов. Они не могли договориться о том, как управлять регионом и победить в войне. Сам патриарх областничества Григорий Потанин, почётный гражданин Сибири, объявил Думу "противогосударственной и преступной организацией".

15 августа в Томске открылась Первая сессия Думы. На самом деле эта сессия была второй, но в отличие от января, теперь открытие было совершенно публичным и торжественным. С молебном в центре города.

В это же время в Уфе готовилось Государственное совещание для объединения временных правительств, и руководители Думы (их называли "старейшинами") попыталась вступить с его участниками в сношения "мимо" собственного Правительства. Министры это восприняли как попытку государственного переворота. Председатель Думы Якушев, министр иностранных дел Крутовский и министр туземных дел Шатилов были арестованы офицерами гарнизона, и их заставили подписать прошения об отставке. С ними был приехавший с Дальнего Востока писатель и эсер Александр Новосёлов. В ту ночь его застрелили при неясных обстоятельствах.

В середине сентября Правительство приняло решение работу Думы остановить. Как было замысловато написано в постановлении, "вследствие несоблюдения ею установленного Советом министров и президиумом Думы соглашения о программе занятий Думы и крайней неполноты состава Думы, не пополненной до сих пор представителями целого ряда групп населения, согласно принятому самой Думой закону о пополнении состава Думы" (цитата из известных и интересных воспоминаний управляющего делами Правительства Георгия Гинса). Старейшины Думы попытались не подчиниться этому постановлению и создать ещё одно правительство, но армия их не поддержала, и из этой затеи не вышло ничего. В городе были две реальные силы: гарнизонные части Сибирской армии... – и подразделения Чехословацкого легиона. Те поддержали Думу, но всё же на конфликт с регулярной армией не пошли.

В конце сентября в Омске заработало наконец Временное Всероссийское правительство. Когда поезд с его членами прибыл в Омск, в торжественной встрече участвовал от лица Думы Иван Якушев. Её председатель Николай Авксентьев заверил Якушева, что "прерогативы автономной Сибири" будут соблюдаться. Однако дни Сибирской областной думы были уже совсем сочтены. Новое правительство, концентрируя в своих руках власть во всей большевистской России, через полтора месяца просто указало ей самораспуститься ради общегосударственного интереса. И она так и сделала. Как писал ироничный Гинс, председатель Временного Всероссийского правительства Авксентьев "сам выезжал в Томск, произнес там речь на тему о жертвах для блага родины, и Сибирская Дума большинством 66 против 22 воздержавшихся приняла резолюцию о самороспуске".

Это произошло в воскресенье, 10 ноября. На призывы Авксентьева и эсеров отказаться от идей автономии ради национального единства и важнейших задач текущего момента фракция областников смогла ответить только тем, что воздержалась от голосования. Вообще, давление на депутатов был сильным, невыносимо сильным. Многим приходилось утешаться заверениями выступающих ораторов, что ценности автономии всё же не канут в небрежении... потом, после победы над общими врагами...

Только один депутат проголосовал против самороспуска думы, и тот был социал-демократ.

Почётный гражданин Сибири и, бесспорно, самый уважаемый член Думы Григорий Потанин на этом заседании отсутствовал. Его отсутствие было замечено. Может быть, потому что он заранее знал: история областничества как политического движения в Сибири в тот день фактически закончилась.

Областники долго мечтали о политической автономизации. И когда неожиданно для всех появилась возможность попробовать воплотить эту идею в политической практике, всё пошло иначе, чем они ждали. Хотя кто заранее мог знать, что такое Гражданская война и чего она потребует от жителей страны?

Точно так же, как забыто в Сибири имя Председателя первого в её истории регионального парламента, забыто и имя премьер-министра Временного сибирского правительства Петра Вологодского. Не говоря уж о председателе Временного правительства автономной Сибири Петра Дербера. Всех их как бы заслонила харизматичная фигура Верховного правителя Александра Колчака. Его стремительный взлёт произошёл как раз в дни их окончательного поражения. Был ли у них шанс? Неясно.

Михаил Немцев – философ

Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции