Русская православная церковь 10 апреля рекомендовала верующим на фоне пандемии воздержаться от посещения храмов во время Страстной недели, в день празднования Пасхи 19 апреля и в течение всего пасхального периода. "Духовенству монастырей и приходов рекомендуется, руководствуясь благословением Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, призывать прихожан к домашней молитве до снятия ограничений, введенных властями. Это касается в том числе Страстной седмицы и праздника Пасхи", – говорится в сообщении, опубликованном на сайте Московского патриархата. Как отмечается в документе, решение о применении этих рекомендаций должны принимать епархиальные архиереи с учетом санитарно-эпидемиологической обстановки в каждом регионе. В итоге многие православные храмы в самых разных российских городах в эти дни заполнены людьми.
Священник Дионисий Землянов с 2002 года является настоятелем церкви в томском Академгородке. По образованию отец Дионисий –программист. По убеждениям скорее либерал. В прошлом году он подписал открытое письмо священников Русской православной церкви против жестоких приговоров фигурантам "московского дела". В письме, в частности, говорилось: "Мы выражаем обеспокоенность тем, что вынесенные приговоры в большей степени похожи на запугивание граждан России, чем на справедливое решение в отношении подсудимых. Апостол Павел связывает страх с рабским состоянием человека: "Вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе".
В интервью редакции Сибирь.Реалии Дионисий Землянов рассказал о том, как изменилась жизнь церковной общины в условиях пандемии и какие вызовы ставит перед человеком режим самоизоляции.
− Прежде чем задать первый вопрос, я хотел бы процитировать фейсбучный пост вашего коллеги, священника Сергея Круглова из Минусинска:
"Перед сном Н. прочитал молитву против коронавируса и беспокойно уснул. Во сне ему приснился коронавирус, такой, каким его изображают в карикатурах − зеленый шар, утыканный палочками, похожий на морскую рогатую мину. Лицо у коронавируса было печальное.
− Добрый человек! − жалобно обратился он к Н.
− Чего тебе, неклеточная сила? − отозвался оцепеневший Н.
− Передай людям, пусть смилуются надо мной!..
− Как это?..
− Я злосчастное существо, живу миллионы лет и страшно устал. А умереть не могу!.. Чего только не делал. И в спирту топился, и в обработанной плазмой воде из Сколково, и в кварцевой лампе сожигался – ничего не помогает... Одна надежда − пусть люди не шарятся по улицам, а посидят в карантине, попостятся и помолятся! Ради всего святого! Иначе мне − жизнь! Полный, в общем, эндоцитоз!
− А!.. – сказал во сне снимый самому себе Н. − Имеешь в виду, что ничимже, токмо молитвою и постом?
− Ничимже, − сдавленно сказал коронавирус и горько зарыдал нуклеиновой кислотой, уткнув в палочки сморщенный от горя капсид".
По-моему, смешной текст, но, кроме шуток, не кажется ли вам, что мы сейчас оказались в том же положении, что и средневековые люди, у которых не было ни вакцин, ни лекарств? Только страх перед неизведанным, только надежда и вера, что все как-то обойдется.
− Лично я надеюсь, что мы не погрузимся в темное средневековье и дело не дойдет до сожжения ведьм или поиска козлов отпущения. Пока у нас эпидемия идет по относительно легкому сценарию. Но если всё станет хуже, то перед лицом глобальной угрозы человек, конечно, может "расцивилизоваться" и перейти в архаическое состояние. В поисках "простых" решений. Как вы знаете, сейчас идет Великий пост. Это позволяет лично мне взглянуть на происходящее с церковной позиции. Одно из самых часто употребляемых слов в последние дни − "самоизоляция". Оно, по сути, христианское, это понятие. В нем заложена идея самоограничения, отказа от эгоистических мотивов. Сознательные люди, чтобы не повредить своим ближним, практикуют своего рода уход от мира, аскезу. Никаких развлечений, никаких тусовок − это все очень понятно и близко христианскому пониманию великого поста. Церковные практики тоже переосмысляются. По крайней мере, теми людьми, которые внимательно к ним относятся. Сейчас очень интересное время. Все почувствовали ценность общения, ценность посещения храма, этой возможности в некоторых регионах люди лишены.
− А у вас в Томске как обстоят дела? Церкви в эти дни открыты? Ваша церковь конкретно.
− Мы получили рекомендации от священного Синода, инструкцию, как проводить богослужения в условиях эпидемии. Областные власти в свою очередь ограничили все общественные мероприятия с числом участников больше 49 человек. Мы следим чтобы люди в храме соблюдали дистанцию между собой. У нас прихожане договариваются между собой, кто в какой день придет, чтобы не создавать скученности в храме.
Патриарх Кирилл является епископом города Москвы. А что конкретно делать в каждой епархии, решают местные владыки, исходя из ситуации в регионе
− На сайте Московского патриархата рекомендовано верующим в Страстную неделю и весь пасхальный период воздержаться от посещения храмов и молиться дома. А ранее патриарх Кирилл в своем обращении призывал вообще служить церковные службы без присутствия людей.
− Патриарх Кирилл является епископом города Москвы. А что конкретно делать в каждой епархии, решают местные владыки, исходя из ситуации в регионе. Но мы, конечно, передали пожилым людям просьбу воздержаться от посещения церкви. Объяснили опасное свойство этого, скажем так, нового ОРВИ распространяться бессимптомно.
− Как восприняли прихожане вашей церкви?
− С пониманием. Сейчас на службу приходит гораздо меньше людей, чем обычно. В четыре-пять раз меньше. Люди дисциплинированно держат дистанцию во время службы. Более дисциплинированно, чем в магазинах, где только недавно появились полоски для разделения очереди в кассу. И не так, как в общественном транспорте, где все по-прежнему набиваются в салон автобуса. Мы стараемся все проблемы обсуждать вместе. В целом у нас доверительная атмосфера на приходе. Возможно это связано и с тем, что приход наш особенный − он достаточно "молодой". Это не отдельно стоящий храм, мы арендуем помещение. Чем-то это похоже на молитвы первых христиан, которые собирались в катакомбах. В Вербное воскресенье у нас в храме на службе было 32 человека. Это, конечно, больше, чем хотелось бы, но в шахматном порядке все поместились [на безопасной дистанции].
А вообще, судя по прогуливающимся на улице людям, – ощущение опасности на нуле. Я в нашем храме уже ощущаю себя Ноем, который на суше строит ковчег. Ну или легковерным лохом, которого развели, – это было бы лучше, я переживу.
− При этом вы находитесь в Академгородке и наверное, среди ваших прихожан много людей с высшим образованием?
− Действительно немало. Я и сам окончил факультет информатики Томского госуниверситета.
− А как получилось, что вы променяли программирование на церковное служение?
− Я не сменил. Просто в каждой человеческой жизни есть разные, скажем так, роли, между которыми нет противоречия. Я одновременно и родитель, и сын, и программист, и священник. Однажды у меня возник интерес к религии, и я благодарен людям, которые участвовали в моем духовном становлении. Я ни минуты не пожалел о том, что стал священником. Но при этом я преподаю информационные технологии в Томской семинарии.
− В своих проповедях вы рассказываете прихожанам о коронавирусе?
− Я просто говорю о мерах предосторожности, которые надо соблюдать. Дело в том, что церковная практика вырабатывалась веками. И люди не в первый раз сталкиваются с эпидемиями. Всё это учитывают церковные правила, которые меняются со временем. Проблема в том, что часть нашего общества до сих пор воспринимает церковь через призму большевистской пропаганды − всё это дикость, отсталость, мракобесие. Но ведь и до коронавируса, во время привычного сезонного гриппа мы также не советовали заболевшим посещать храм и, грубо говоря, чихать на ближних, во всех смыслах этого слова.
− Кстати, многие восприняли именно как дикость известие о крестном объезде Москвы с иконой, предпринятом патриархом Кириллом. Это какая-то особая религиозная практика?
− Прежде всего стоит заметить, что любой крестный ход − это богослужение, которое совершается не в привычном пространстве храма, а на пути. А отношение к чему-либо, на мой взгляд, зависит от того − пытаемся ли мы понять, зачем это делается или просто "вчитываем" свой смысл, отсюда и неприятие. Христианству чуждо магическое отношение к миру. Мы не заставляем Бога исполнять наши прихоти, выполняя правильные последовательности действий. Думаю, что в данном случае − это молитва, просьба о благословении и милости. Мы просим у Бога помощи, но не перекладываем на Него выполнение того, что должны сделать сами.
− В условиях эпидемии священник оказывается в группе риска, продолжая встречаться с прихожанами. На сайте pravmir.ru один священник даже высказал такую мысль: "Если вы, верующие, будете настаивать на том, что все должны посещать храмы, то сейчас, на Страстную, на Пасху, мы просто элементарно выведем в карантин в течение недели-двух всех наших священнослужителей".
− Вопрос в том, кто и в каком состоянии здоровья посещает храм. Сейчас гораздо проще заразиться в магазине, куда люди приходят без респираторов, чем в храме. Я могу говорить только о нашем приходе, где я знаю, как прихожане друг о друге заботятся. У нас на входе стоит бутылочка с санитайзером, возле свечного ящика. Во время причастия мы не целуем чашу, лжицу опускаем в спирт, святую воду подаём в одноразовых стаканчиках. К иконам тоже сейчас не прикладываемся. Это непривычно и не всем нравится. Но эти рекомендации надо исполнять либо из любви к ближнему, что, конечно, лучше, либо просто потому, что таково распоряжение церковного начальства.
− То есть лично вам, как священнику, работать на удаленке не приходится?
− В нашей епархии есть технически более продвинутые приходы, которые устраивают прямые трансляции богослужений, чтобы прихожане, находясь дома, не чувствовали себя покинутыми. Нам пока не удалось организовать "богослужения онлайн", мы только записываем кусочки видео и выкладываем в нашу группу в ватсапе. Церковь − это наше общение с Богом и друг с другом. И всё, что помогает сохранить общение между прихожанами, мы стараемся делать. Совместно молиться в прямом эфире не очень привычно, но на случай тяжелого сценария развития эпидемии нельзя отвергать необычные варианты церковного общения.
− Исповедь по телефону?
− Я слышал мнения некоторых епископов и священников, что в критической ситуации это возможно. Самому не приходилось пока такого практиковать, но как дальше пойдут дела − неизвестно. Это важный вопрос: насколько полноценно общение в бесконтактном формате. Родители и дети, друзья-приятели, влюбленные − как людям прожить, не касаясь друг друга? То же и в православии – мы совершаем поклоны, становимся на колени и так далее. Это всё не просто телодвижения, это связано с нашей внутренней жизнью. Поэтому, конечно, мы осваиваем современные технологии. Давно уже никто не удивляется, что в храме горит электричество или проводится прямая трансляция Рождественской службы, но остаются такие важные вещи, как собрание верующих. Нам важно иметь такую возможность. Поэтому в нынешних обстоятельствах лучше подождать, соблюдая правила самоизоляции, чтобы в недалеком будущем снова собраться всем вместе.
− Едва только начался карантин, как в соцсетях появились посты о том, как изменится наша жизнь, общество и отношения между людьми после карантина. Не кажутся ли вам эти размышления симптомом тревоги, невозможности прожить один месяц без привычных социальных связей и занятий? Почему мы не готовы жить здесь и сейчас?
− Я уже говорил, что мы вольно-невольно переосмысляем сейчас все наши религиозные практики. Привычное отношение к церковной жизни − прийти в храм на праздник, потолкаться на службе − также меняется. И слово "карантин" прекрасно подходит, потому что это и есть пост: "четыредесятница", в переводе с французского. А что касается фантазий о том, что будет "после", то это, на мой взгляд, разновидность психотерапии. Возможно, кому-то это помогает.
Нынешние христиане, оказавшиеся в самоизоляции, могут утешать себя тем, что такое уже случалось в истории
− Может быть, именно сейчас уместно вспомнить опыт отшельников, уходивших от мира?
− Да, это было бы полезно. В прошлое воскресение церковь вспоминала Марию Египетскую. В её жизнеописании приводятся монашеские практики пятого века христианства, когда на время великого поста монахи и удалялись в пустыню, и пребывали в молитвенном уединении. Так что нынешние христиане, оказавшиеся в самоизоляции, могут утешать себя тем, что такое уже случалось в истории. Конечно, есть разница − добровольно ты это делаешь или под давлением обстоятельств. По этому поводу верующие некоторые сейчас спорят, силу ты проявляешь или слабость, отказавшись от посещения храма. На мой взгляд, заботиться о ближнем, которого ты можешь заразить, − это проявление любви. Но есть и другая точка зрения, "героическая" − мы будем ходить в церковь несмотря ни на что.
− А вы в своей семье самоизолировались?
− В целом да. С нами живет шестеро детей разного возраста. У школьников начались онлайн-занятия после затянувшихся весенних каникул. Возникла проблема интернет-трафика, сеть просаживается из-за большой нагрузки. Но это преодолимые трудности.
