В конце марта Иркутский областной суд начал рассматривать дело 52-летнего жителя города Тулун Павла Шувалова, которого называют "тулунским маньяком". С 1992 по 2019 год он совершил 27 изнасилований и два убийства. Задержали его 11 января 2019-го. За год до этого в Тулун из Ангарска приехала спецгруппа из сотрудников МВД и Следственного комитета, созданная специально для расследования серийных преступлений и поймавшая в июне 2012 года ангарского маньяка Попкова.
UPD 18 августа. Суд Иркутской области признал жителя Тулуна Павла Шувалова виновным в 27 изнасилованиях, в том числе несовершеннолетних, и двух убийствах. За совершение этих преступлений его приговорили к 24 годам колонии строгого режима
Город Тулун, расположенный в 400 километрах от Иркутска, называют еще "северной столицей угля" – здесь находятся крупнейшие угольные разрезы Сибири: два наиболее значимых, Мугунский и Азейский, ежегодно добывают миллионы тонн угля. Население города – около 40 тысяч. На всю страну Тулун "прославился" летом 2019 года, когда наводнение затопило тут почти 3 тысячи жилых домов. В Тулун тогда часто наведывались федеральные СМИ. А в сентябре 2019-го сюда приезжал и сам Владимир Путин. Обещал помощь в восстановлении города. С тех пор многие пострадавшие из Тулуна переехали. Говорят, что "ловить тут нечего", даже шахтерская работа плохо оплачивается. Оставшиеся, впрочем, обижаются, что Тулун в федеральных СМИ получил славу второго Готэм-сити (пережившего множество катаклизмов вымышленного города – родины Бэтмена) из-за наводнения и маньяка, который совершал здесь преступления на протяжении почти 30 лет.
– Мы уехали сразу после получения сертификата на жилье, во первых, из-за страха перед еще одним наводнением, во-вторых, с работой в Тулуне действительно сложно – ее можно найти, но за место надо держаться, потом может не повезти. Мы регулярно приезжаем туда к родственникам – в центре восстанавливают город, а в нашем районе еще не всех пострадавших расселили, – рассказывает Алена Дуденкова, прожившая в Тулуне 24 года. – Маньяка, конечно, помню, была подростком в 2010-х гг. – мы с подругами в темное время суток (даже в 5 вечера зимой) нос на улицу боялись без взрослых высунуть. Весь город жил в страхе, особенно наш район железки (район железнодорожного вокзала), он и так был самым неблагополучным в Тулуне, и маньяк там часть преступлений совершил. Я не знакома лично с его жертвами или их родными, но в его существовании не сомневалась – по всему городу были расклеены ориентировки от полиции.
Половина жертв – несовершеннолетние
– Он напал на нас с двоюродной сестрой сзади, с ножом. Это было больше 17 лет назад, но я до сих пор все помню очень хорошо. Сначала попыталась вырваться, но порезалась о нож, кровь струей потекла по одежде, ноге. Я поняла, что это очень опасно, и больше не пыталась бежать. Он завел нас в недостроенное здание роддома у дороги, кинул куртку на пол и несколько часов издевался. Я сорвала голос, так кричала в ту ночь, но никто не пришел на помощь. Мне удалось сбежать, когда он заснул, удерживая мою сестру. Пока прибежала, пока искала помощь – она уже вернулась сама, – рассказывает одна из жертв маньяка Валентина Данилова.
Обе девочки были несовершеннолетними, как и еще половина всех жертв маньяка.
– Но это не определяющий момент, там в возрасте разбег был большой: самой младшей на момент совершения преступления было 13 лет, ребенок, самой старшей жертве было 44 или 46 лет. Были и 30-летние, и 20-летние. Кто ему попадался на пути, когда он шел, с теми он и совершал преступления, – объясняет оперуполномоченный Артём Дубынин. Он возглавлял "маньячную группу", поймавшую ангарского серийного убийцу Попкова, и входил в состав группы, задержавшей Шувалова (в декабре 2018 года, за месяц до задержания тулунского маньяка, Дубынин ушел в отставку в знак протеста против отношения руководства к "маньячной группе": во время командировки в Тулун одного из членов этой группы фактически уволили с должности и предложили должность участкового или уйти на пенсию. Дубынин, будучи его ровесником (36 лет), решил не дожидаться унизительного выбора и уволился из своего МО МВД "Усольское" . – СР).
По его словам, все преступления тулунский маньяк совершал, угрожая ножом, а изнасилования преступник пытался замаскировать под ограбление, поэтому обязательно отнимал у жертв что-нибудь ценное. Несмотря на это, серийность преступлений официально признали только в 2018 году, когда на поиски тулунского маньяка отправили группу, которую возглавил следователь Евгений Карчевский (СК по Иркутской области).
– Еще каждый раз он запугивал жертву, чтобы она не пошла сразу в милицию – паспорт забирал у многих, либо демонстративно смотрел данные паспорта, где она проживает. Им говорил: "Я знаю, где ты живешь. Если пойдешь в милицию, я тебя все равно найду и убью." Пугал он их этим ножом и не только пугал: у девушек оставались мелкие телесные повреждения, порезы, проколы. Он к шее подставлял нож, и любое движение вправо-влево – пострадавшая сама могла напороться на него, – рассказывает Дубынин.
Одна из жертв маньяка занималась боксом, но призналась, что сопротивляться и звать на помощь даже не пыталась: первая кровь от порезов ввела в оцепенение. А на ее крики редкие прохожие никак не реагировали. Другая пострадавшая, также попросившая об анонимности, рассказывает, что видела, как мимо обочины, где она отбивалась от насильника, по дороге проходят люди, но никто из них не попытался ей помочь. Валентина Данилова вспоминает: ее соседка, работавшая ночным продавцом, призналась, что слышала "какие-то крики". Но в милицию она не позвонила, решив, что это "не ее дело".
"Как в Ангарске не было"
По словам Дубынина, для того чтобы тулунские преступления наконец признали серийными, объединив забуксовавшие расследования отдельных эпизодов в одно дело, ему пришлось попросить одну из пострадавших подать жалобу о "бездействии полиции" на него самого.
– О тулунских преступлениях я узнал, еще когда в Ангарске искал маньяка, приехал коллега и рассказал, что в Тулуне тоже орудует серийный преступник, но жертв не убивает. Мы еще из Ангарска начали работу по нему, дистанционно: дела все прочитали, изучили, составили для себя поисковые признаки преступника, начали отправлять запросы. А если бы в 2017 году не инициировали жалобу в отношении самих себя, то не вариант, что эти дела были бы объединены и в 2018, и в 2019 гг. Не факт, что была бы создана следственная оперативная группа по конкретно этой серии. Все так же имело бы характер вялотекущей шизофрении, а он бы ходил и совершал преступления. Почему не объединяли в серию? А никто не хочет брать на себя ответственность за то, что вовремя эту серийность не разглядели. Поэтому долгое время все это замалчивалось и прикрывалось, – объясняет Дубынин.
По словам еще одного из участников группы по поиску тулунского маньяка, который просит не называть его имя, долгий поиск преступника объясняется, скорее всего, еще и тем, что с 2012 до 2019 года тот "ушел на дно" и перестал совершать изнасилования.
Алена Дуденкова вспоминает, что именно в 2012 году в одном из магазинов Тулуна покупатели чуть не задержали мужчину, очень похожего на фоторобот подозреваемого – он сбежал. Никакой уверенности в том, что это был маньяк, нет, но после этого случая преступления на время прекратились.
– Мы могли только исследовать прежние преступления, раскопали в том числе убийство цыганки в 2000 году – выяснили, что оно входит в серию: там было не только убийство холодным оружием, но и насилие. Ранее же конкретно это дело никак в серии не фигурировало, потому что там не было следов никаких биологических. В деле было прописано, что женщина за несколько дней до убийства сказала матери: "Мама, за мной следит мужчина". И дает конкретное описание маньяка, которое у нас уже было. Я предложил сотрудникам из управления присмотреться к этому делу. Действительно, его рук дело оказалось, – рассказывает собеседник.
По словам этого полицейского, на протяжении 7 лет у них не было новых улик, и оперативники могли работать только по прежним делам, расклеивая фотороботы, которые, бывало, противоречили друг другу, и продолжая собирать генетический материал у местных жителей, который удалось сравнить с имеющимся у них материалом преступника только в 2014 году (первая ДНК-лаборатория в ГУ Следкома РФ открылась в 2011 году, в Иркутске появилась в 2014 году).
– Повторяющиеся приметы были только такие: большой, здоровый мужчина, усы, одет в синюю камуфляжную форму и от него пахло соляркой. Поэтому мы все разрезы отрабатывали, котельные, постепенно всех действующих рабочих, и их родственников, и пенсионеров.
Шувалов был именно бульдозеристом разреза, вышедшим на пенсию из-за проблем со здоровьем, полицейские правильно оценили примерный возраст преступника как предпенсионный или пенсионный, исходя из того, что на момент совершения первых преступлений ему было 30–40 лет.
Дубынин добавляет, что, когда к поискам подключилась "маньячная группа", в первую очередь стали отрабатывать работников железнодорожного транспорта.
– Кто с мазутом, с соляркой, тепловозники. Потом ездили на угольные шахты, разрезы. Водителей автобусов тоже отрабатывали, – перечисляет майор.
– Повторно давали ориентировки, люди звонили – мы отрабатывали эти версии, но тоже по нолям. Порядка тысячи ДНК в год собирали, – добавляет тулунский оперативник.
– До 2018 года это получается 4–5 тысяч человек?
– Даже больше: у нас два журнала [с данными тех, у кого брали образцы ДНК] были исписаны полностью, на каждой странице – по 30 человек. А потом я еще и электронный завел. Если бы в него угодили, к примеру, сыновья Шувалова, экспертиза бы показала сходство, но и тут ему "повезло" – сыновья его переехали в другой город, сам он заболел, поэтому не ездил на машине, и по этой причине не попал, к примеру, под забор эпителия сотрудниками ГИБДД (они на постах собирали генматериал у всех мужчин). Были такие моменты, когда жительница, например, звонила мужу, говорит: "Слушай, за мной, похоже, идет этот [маньяк]". Иной раз блокировали весь город, иногда – весь район. Результата не было, – признается оперативник.
По словам одного из руководящих сотрудников МВД "Тулунский", принимавшего непосредственное участие в поимке Шувалова, ловили в том числе и "на живца", но так же без результата.
– Еще он менял район совершения преступлений – когда "выходил" не спонтанно (то есть не после ссоры с женой или не слишком пьяный), уходил дальше от места жительства, а когда внезапно, то совершал преступления недалеко от дома. В основном известные нам преступления были совершены им в центральном районе Тулуна, в районе железнодорожного вокзала – еще несколько. Жил он как раз в районе вокзала, но сам район достаточно большой, поэтому, несмотря на то что поквартирный забор ДНК-материала начали с этого района, добрались бы до маньяка нескоро, – замечает тулунский сотрудник угро. – Нас запутывало еще то, у нас фотороботы, которые рисовали по этому маньяку, были разные. В основном опирались на тот, который составила жертва, через несколько дней после преступления столкнувшаяся с ним в автобусе (когда Шувалова поймали, оказалось, что на этот фоторобот он на самом деле больше всего похож). Именно его мы раздавали гражданам, остальные два – держали у себя в голове на всякий случай. Кроме этих, было еще несколько фотороботов, которые вообще не бились ни по овалу лица, ни по другим чертам, совершенно разные люди. Понятно, что, когда женщина попадает в такую ситуацию, она теряется. Я бы и сам не запомнил лицо человека, который на меня с ножом кинулся. Мы понимали, что фоторобот – это 50 на 50. А единственная стопроцентная зацепка – это ДНК, сперма этого преступника, образцы которой были у нас.
Дубынин добавляет:
– Поисковые признаки этого человека: возраст, рост, телосложение, усы, кепка, запах солярки – еще будучи в Ангарске, начали рассылать во все учреждения Тулуна, факсом или по электронной почте. Получали ответы. В Тулун мы приехали с определенной базой данных, у нас были списки всех людей, которые нам интересны. Начали не с ровного места, а отрабатывать конкретных людей.
Старший оперуполномоченный в отставке Дубынин считает, что описанный выше способ "ловли маньяка широким неводом" (забор ДНК-материала у всех подряд) в итоге был менее эффективен, чем метод, который группа применяла в Ангарске.
– Я бы начал работу так, как мы работали по маньяку Попкову, когда нам никто не мешал. Мы, оперативники, сами выбирали, что нам делать, как нам искать маньяка, и мы его нашли. Сами выдвигали версии, составляли план работы, каждый свои мысли высказывал – в итоге объединяли во что-то единое, начинали отрабатывать по степени важности. Меня в 2009 году назначили по Попкову старшим оперативной группы, и в 2012 году мы его уже поймали. Хотя по Попкову было очень тяжело работать: не было живых жертв, которые могли бы дать какие-то более-менее вразумительные показания. У двух жертв, которые остались в живых, были серьезные травмы головы, инвалидами после нападения остались.
– За эти три года в Ангарске какое решение стало, по вашему мнению, прорывным, приблизило к его поимке?
– В 2012 году после новогодних праздников, когда мы собрали всю информацию по серии, на группу очень сильно стало давить руководство – нас прямо называли бездельниками, несмотря на то что мы занимались не только серией Попкова, но и другие преступления раскрывали (в 2010 году в Ангарске был пойман 22-летний Алексей Кутенков, 2012 году признанный виновным в серии изнасилований несовершеннолетних. – СР). Нас оставалось 7–8 оперативников, я сказал, что если не покажем результат, не поймаем маньяка, не найдем его среди живых или мертвых, то нас расформируют и всех отправят по местам нашей основной службы, где мы числимся. Мы провели мозговой штурм еще раз, опять собрали вместе всю информацию по поисковым признакам: выехавший из города (часть преступлений была совершена Попковым в других регионах), ранее судимый, имел в пользовании "Ниву", работник силовых структур. Эти все списки мы воедино собрали, из тех людей, кто имел две или более примет из списка – внесли в отдельный (изначально из общего по всем признакам списка в 5–10 тысяч человек получилось 340 подозреваемых – Попков был среди них). За четыре месяца отработки списка – с января по апрель – мы дошли до буквы "П", вызвали Попкова, он пришел, сам сдал образец эпителия. Следователь Лиходеева Ольга Васильевна его допросила, дала ему ватную палочку, он сам у себя слюну взял (не поверил, что наука так шагнула далеко, что может определять идентичность по ДНК). Однако домой пришел, жене сказал: "Лена, меня могут скоро задержать, обвинить в том, чего я не совершал". Уволился с работы, съездил к матери в Липецк, как он сам потом говорил, проститься. То есть он не отрицал, что поймать могут. Вернулся в Ангарск и три раза еще съездил во Владивосток за машинами на продажу – в одну из поездок последних, 23 июня, мы его задержали (экспертиза, показавшая, что ангарский маньяк – Попков, была готова в мае; меня с ней ознакомили только в июне, потому что эксперт то ли в отпуске был, то ли по каким-то другим делам работал). Все это было возможно только потому, что к нам никто не лез из руководства. Привлекали к чему-то, но это было разово, единично. Не было такого, что вот вам фронт работы – делайте. Мы сами решали, что нам делать.
– В Тулуне было не так?
– В Тулуне мы были поставлены в жесткие рамки. Необходимо было провести определенное количество следственных действий, чтобы показать, что ты работаешь. Порой вместо того, чтобы заниматься розыском маньяка тулунского, мы набирали необходимый минимум образцов эпителия или допросов. Только, чтобы отчитаться перед руководством, что мы не бездельники, мы работаем.
– Это помешало составить список с теми, кто подходит по ряду примет, как по делу Попкова?
– У нас эти списки были, но мы не могли физически заниматься этим с полной отдачей, так как занимались наполнением материалов уголовного дела. Шутка ли, руководство требовало каждый день брать минимум 20(!) образцов эпителия. С финансовой точки зрения такой подход "широкого невода" для государства тоже невыгоден: в 2018 году проведение одной генетической экспертизы стоило 5 тысяч рублей, по тулунскому делу было проведено 15 тысяч исследований. 75 миллионов рублей(!) из бюджета было потрачено на этот широкий невод. Да, поставили большую часть жителей Тулуна на учет – к примеру, даже если кто-то из этой базы окажется родственником какого-то преступника, чья ДНК будет у следствия – база данных покажет, что есть сходство с этим человеком. С одной стороны, это плюс на будущее. Но на скорости поимки конкретно этого маньяка это не очень благотворно отразилось.
По данным одного из руководящих сотрудников тулунского МВД, несколько тяжких преступлений, пользуясь собранной из-за тулунского маньяка базой, его коллегам удалось раскрыть, но признается: это были единичные случаи.
– Да, он [Шувалов] бы в итоге попался, скорее всего, при отработке по месту жительства, – говорит Дубынин. – И намного быстрее, мне кажется, чем "широким неводом". Что есть общего в этих маньяках – Попкове и Шувалове: оба человека жили "обычной" жизнью, у обоих были семьи, работа, то есть не какие-то асоциальные личности из тех, кто вышел из тюрьмы, совершил преступление и обратно сел в тюрьму. И еще, когда они затихали, все считали, что, возможно, маньяк умер, куда-то уехал либо получил инвалидность и не может совершать преступления. А они на самом деле просто жили, никто их, по сути, толком не искал. Шувалова по-настоящему активно искали с 2017 по 2019 год, потому что дали процессу ускорение, когда попросили пострадавшую подать на нас жалобу о бездействии и преступления, наконец, объединили в серию. Все начали ко всему этому более серьезно относиться, и как итог он был задержан.
По словам оперативника, просившего об анонимности, по списку, отрабатывавшему разрезы и котельные, до пенсионера Шувалова дело бы дошло примерно через год-два работы, минимум. Его коллега на руководящей должности называет разбег пошире – от полгода до двух лет – в зависимости от скорости отработки генматериала, собранного в ходе поквартирных обходов.
Ничего случайного
Задержать Шувалова удалось в 2019 году, спустя 8 дней после последнего нападения. Многие в городе тогда сочли, что поймали Шувалова чуть ли не случайно. Полицейские, однако, уверены, что ничего случайного в его обнаружении и задержании нет. Но подтверждают – эффект дала грамотная разработка местными оперативниками именно последнего нападения маньяка, совершенного им 3 января 2019 года. "Маньячная группа", к тому моменту уже наполовину распущенная (Дубынин и его коллега, просивший не называть имя, ушли на пенсию. – СР), разъехалась на время новогодних праздников по родным городам. И вернулись, когда маньяка уже задержали.
– Случайно – это когда идет гражданин, видит – преступление совершается, и случайно преступника поймал. А там была проведена оперативная работа, случайности никакой нет. Я заметил заявление пострадавшей: в нем не было указано, что в отношении нее было совершено сексуальное насилие, но преступник угрожал ножом – это и заставило перепроверить информацию, – вспоминает тулунский сотрудник угрозыска.
Сразу после поимки многие СМИ сообщали, что, когда полицейские заподозрили, что пострадавшая стала жертвой именно маньяка, и полиция осмотрела место преступления, остальное было делом нехитрой техники: по камере наблюдения якобы вычислили машину преступника, пробили его данные...
– Нет, номера его машины никто не заметил, и никакая камера на месте не засняла – это все вранье! – опровергает эти публикации сотрудник тулунского угрозыска. – Это, может быть, после нас кто-то из следователей, когда по нашим следам шел и собирал дополнительные доказательства, что-то такое заметил. Мы работали без снимков номеров, сутками работали, 10 дней точно. Нападение он совершил 3 января, а мы его задержали числа 11-го.
Полицейские выяснили описание преступника, примерно откуда он шел к месту нападения. Пострадавшая путалась в показаниях, в итоге мы начали этот район просто отрабатывать полностью. Прохожих в новогодние праздники было немного, мы начали смотреть следы на снегу – проходил человек, не проходил, какие-то тропинки, пустырь. Попутно анализируя, может, в заблуждение нас вводит человек [заявительница]. На приличном расстоянии от места преступления в центре города какой-то силуэт попал на камеру видеонаблюдения. Уже в другом месте поймали на камере похожий – появилось какое-то понимание, что, возможно, этот человек и был преступником. При опросе возможных свидетелей – продавцов, местных жителей, таксистов – выяснилось, что в одном месте в конце маршрута этого подозреваемого стояла машина, марки не было, только примерное описание – минивэн. Когда посмотрели владельцев одного, второго, третьего, сложили их маршруты, приметы, место работы – появился вероятный подозреваемый. Нужно было взять у него эпителий, для этого организовали легенду о преступлении, якобы совершенном в его дворе, ручку с образцом его ДНК отправили в Иркутск на экспертизу – так как дело стояло на контроле, экспертизы проводились очень быстро, меньше суток, – вспоминает участник следственной группы.
Когда стало ясно, что ДНК совпали, тулунские полицейские сообщили об этом в управление СК по области, но никто из оперативников группы или следователей СК к ним не приехал. В итоге они провели задержание сами, придумав еще одну легенду о якобы возбужденном уголовном деле о мошенничестве в школе, где работала жена Шувалова – чтобы выманить ее из квартиры ночью, а после – под тем же предлогом – зайти за самим подозреваемым и увезти его в отделение.
– Когда мы уже установили, что образцы совпадают, мы связались с Главным управлением, – рассказывает один из участников задержания маньяка. – Когда задерживали, Главное управление было в курсе, по согласованию занимались. Тянуть с задержанием смысла не было. Мало ли что случится, что произойдет. Поэтому мы безотлагательно, когда установили, сразу приняли решение, следователь из тулунского Следственного комитета, мы по согласованию с Главным управлением провели задержание.
Другие оперативники используют более конкретные формулировки.
– Задерживали его не как пишут центральные СМИ – следователь из иркутского СК Карчевский и все остальные приезжие – его именно местные оперативники, тулунские, задержали. Когда выяснилось, что образцы ДНК подозреваемого совпали с ДНК маньяка, мне звонил один из работников командированной группы, спрашивал: "Вот такие-то исходные. Что мне делать?" Я говорю: "Собирайся, езжай [в Тулун]". – "Праздники, семья". Я говорю: "Ради такого дела можно было бы и съездить". В итоге они никуда не поехали, местные оперативники сами его задержали. Когда их поставили в известность, что вот – он уже задержан, деваться некуда – пришлось всем туда выезжать. Вот так дела обстоят на самом деле, а не как по центральным каналам, что Карчевский везде на белом коне. Он, по сути, в Тулуне один день был. А не так, что он там жил, проживал, маньяка искал, – эмоционально описывает обстоятельства задержания один из полицейских, посвященный в детали расследования и поимки Шувалова.
Корреспондент Сибирь.Реалии пытался взять комментарий у Евгений Карчевского – по личному и рабочему телефонам он не ответил.
"Делают из преступников звёзд"
По словам одного из участников задержания, в отдел полиции Шувалов зашел спокойно: он поверил в легенду оперативников, что его привезли по совсем другому делу. Впрочем, не потерял он самообладания и когда ему сообщили истинную причину задержания.
– Спокойно абсолютно. Просто голову опустил и все. Сразу с ним досконально никто не говорил, тем самым дали понять, что нам не нужны его признания для того, чтобы доказать вину. Мол, все, ты приехал, вариантов никаких больше нет. И он понял, что это все. Допросы вели уже следователи, а нам было главное задержать его по всей форме, оформить документы, соблюсти по закону процессуальные сроки, вызвать адвоката и т. п., – завершает историю поимки тулунского маньяка местный полицейский.
Если о деталях расследования и поимке маньяка многие полицейские не прочь рассказать, то про самого маньяка вспоминают неохотно.
– Рассказать о той или иной истории, серии преступлений – почему нет? Но зачем приглашать преступника под софиты или ставить его в центр журналистской истории? Я этого не понимаю. Мы же таким образом делаем из них чуть ли не звезд. Другие люди с отклонениями могут воспринять это как рецепт того, как получить такую вот сомнительную, но популярность, – считает Артем Дубынин.
Сам бывший оперуполномоченный дослужился до майора, но звания подполковника дожидаться не стал. "Уволился в никуда", поясняет Дубынин, и два месяца "приходил в себя". Потом устроился обычным охранником в компанию ж/д перевозок бывшего коллеги, пенсионера МВД Ангарска. "Сейчас ращу детей, занимаюсь домашним хозяйством: у нас корова, козы, кошки и собаки", – рассказывает бывший полицейский.
Рассмотрение дела "тулунского маньяка" началось в Иркутском областном суде 22 марта в закрытом режиме. В деле 116 томов. В ходе следственных мероприятий Павел Шувалов признал свою вину в двух убийствах и 27 изнасилованиях. Ему грозит пожизненное заключение.
