Обитатели Усть-Чая сравнивают свою деревню с Крымом и Венецией одновременно. Эта сибирская деревушка в сезон паводков отрезана от большой земли. Единственная связь с внешним миром для местных жителей – навесной деревянный мост километровой длины в соседнюю деревню. А единственным способом передвижения по самому Усть-Чаю весной становятся лодки.
Деревня Усть-Чая, расположенная в пойме Оби, сто лет назад была построена как временный поселок. Сюда сплавляли лес, здесь была организована пилорама, а позже шпалозавод. Число жителей достигало тысячи человек. Когда кончилась советская власть и производство закрыли как нерентабельное, люди стали разъезжаться из Усть-Чаи. Сейчас в деревне осталось не больше пятидесяти жителей. Работы нет, единственный источник пропитания – рыбалка.
Весной и в начале лета Усть-Чая напоминает Венецию – вода поднимается до самых окон, из дома в дом соседи плавают друг к другу в гости на лодках. Сообщение с внешним миром осуществляется по “прямушке” – так местные жители называют навесную деревянную дорогу километровой длины, ведущую в соседнюю деревню Новогорное. Там есть магазин, где можно купить хлеб.
– В магазин сейчас пошла, газетку со спичками прихватила, а то вдруг медведи, – объясняет Анна Мурзина, которую встречаем на этой "дороге жизни".
– И что вы сделаете? Газетку ему почитаете?
– Не почитаю, а подожгу. Больше он ничего не боится. Один год в конце поселка у самого дома нашу телку задавил медведь. С тех пор я боюсь.
Анне Мурзиной 81 год. Одна по “прямушке” она старается не ходить, но сегодня соседка уже ушла, когда Анна Ивановна спохватилась, что дома ни крошки хлеба. Встретив нас на "прямушке", интересуется нашими планами и чисто по-деревенски сразу приглашает в гости.
– Ну, сходите поглядите, дома-то меня нет, но я могу сказать, где ключ лежит, заходите чай попить.
“Прямушку” построили семь лет назад. Деньги на ее строительство Колпашевскому району Томской области выделили благодаря наводнению 2010 года. Тогда местные власти и построили этот мост. Такие же мостки проложили по двум самым затапливаемым в деревне улицам. На то, чтобы устроить навесные тротуары по всей деревне, денег не хватило.
– Плохо сейчас в деревне, страшно, и помирают люди, и уезжают, – Ольга Макарова по "прямушке" ходила в Новогорное на почту. – Но что здесь в воде этой делать? Мне ладно, я уже на пенсии, а молодежи тут делать нечего. Хорошо, нынче воды нету. Сейчас бы огородами заниматься, но тепла нету, холод стоит. А позапрошлый год у меня не то что в огороде, в доме вода почти дошла до счетчиков. У нас на лодках в окно заезжали.
– А правда, что когда большая вода, вы карасей прямо из дома ведрами черпаете?
– Да! – смеется Ольга. – Выходишь в огород и рыбачишь. На воде хорошо жить, лишь бы в дом вода не заходила.
Единственное, на что пожаловалась Ольга – маленькая пенсия – всего девять тысяч рублей. Но на почте в Новогорном, где Ольга покупает продукты, дают в долг. Долг потом вычитают из пенсии. Сегодня Ольга купила веник, семена, сигареты, семечки и муку. Хлеб она предпочитает печь сама, так дешевле выходит.
Валентина Сафронова с племянницей Иванной и внуком идут в Новогорное сажать грядки. Весной они купили там дом на материнский капитал. Иванна с мужем и двумя детьми давно хотела уехать из Усть-Чаи, где нет ни школы, ни детского садика. Третьеклассник Никита – единственный в Усть-Чае школьник. Родители водят его в Новогорное по "прямушке" или по "буранке" (след от снегохода) или возят на лодке – в зависимости от времени года.
– В 2015 году, когда у нас в домах вода доходила до самых окошек, детей увозили в детский сад в Новогорное и они там жили, пока вода стояла. А мы козлы сделали и по козлам передвигались. Потом вода ушла, дом просох, мы его заново оштукатурили и опять живем, – рассказывает Валентина Сафронова.
На "прямушке" иногда можно встретить и представителей власти, которые инспектируют состояние дороги
– Хулиганы – подростки из Новогорного постоянно тут что-нибудь ломают. А еще вода начала прибывать. Вот, иду посмотреть, – говорит глава Новогорненского сельского поселения Ирина Комарова.
Главу сопровождает электрик администрации, сам проживающий в Усть-Чае. Геннадий Попиневский живет на самой высокой улице, но все равно опасается третьей волны паводка. В 2015 году его дом уже затапливало.
– Была заторная волна, потом коренная, а теперь уже третья волна паводка. Откуда она, даже не знаю.
В самой Усть-Чае прямушка плавно переходит в такие же навесные тротуары. Они идут непосредственно вдоль домов. Вместо привычной сельской улицы – течет река. У домов вместо машин пришвартованы лодки.
Идем по деревне. Людей почти нет, многие отправились в Новогорное в медпункт, в аптеку, в магазин, на почту... Еще недавно в Усть-Чае было "сельпо", но владелец его закрыл – невыгодно. Администрация пробовала наладить подвоз товаров и продуктов автолавкой – но оказалось, что многим жителям удобнее ходить пешком в соседнюю деревню.
На улице Колхозной встречаем местного жителя Саню: зимой он работает на вахте, а летом рыбачит в родной деревне. Саня хвастается карасями, которые хранятся в рыболовном садке, прямо на улице.
Тут вся деревня пьяная, я и сам сейчас поддатый. Описторхоз нам не грозит!
– Я добываю все, что можно продать. Приезжают люди, покупают. Судак 120 рублей, карась по 35, язь по 45. Лещей никто не берет – эту костлявую рыбу считают мерзкой и пакостной. Леща варят собакам, курям, котам. Хотя я для себя копчу их помаленьку.
– Описторхозом заразиться не боитесь?
– Нет. Тут вся деревня пьяная, я и сам сейчас поддатый. Описторхоз нам не грозит!
Насчет поголовного пьянства Саша оказался не прав. За весь день выпившим сегодня мы встретили только его. Остальные жители Усть-Чаи занимались обычными деревенскими делами. Кто-то, пользуясь большой водой, перевозил поваленные деревья. Кто-то засевал первые грядки на высоких участках своих огородов, не залитых водой.
А хозяйка коров, спасая их на крыше сараев, с гордостью рассказала, что недавно Усть-Чая прославилась в соцсетях. В день, когда президент Владимир Путин открывал мост в Крым, томский журналист выложил в интернет фотографию "прямушки". Видимо, для сравнения – Крым ведь тоже, хотя и по другим причинам, отрезан от большой земли.
