В конце ноября Сергей Самборский, ставший известным на всю Россию после того, как переоделся врачом, чтобы ухаживать за своей бабушкой в коронавирусном госпитале, принял решение не возвращаться из Москвы в Томск. Он "одним днем" эвакуировался в Грузию, потому что его предупредили о том, что "оставаться в России опасно". В интервью редакции Сибирь.Реалии Самборский признался, что совсем не ожидал, что попытка спасти родного человека приведет к вынужденной эмиграции.
Перед внезапным отъездом Сергей Самборский был в Москве на приеме у Татьяны Москальковой, упономоченной по правам человека.
– Там мне и сообщили знающие люди, что оставаться в России мне не стоит. Очень опасно. Нет, сам я не ощущал каких-то признаков – слежки или прямых угроз не было. Но, во-первых, источник был надежный. А во-вторых, все вокруг принимало такой оборот, опасный.
– Например?
– Например, отписки, иначе их не назовешь, из Следкома и прокуратуры. Суть которых сводилась к тому, что зря ты, мил человек, через голову шагаешь, пытаешься мимо томских управлений жалобу подать. А я же потому поехал в Москву, потому что знал, что у местных ведомств связи с медиками, медицинскими чиновниками. Что никого они тут не накажут, что давно сами в курсе всех нарушений. Поэтому и рванул в Москву, рассказать правду, – объясняет Самборский.
В конце октября стало известно, что 84-летняя бабушка Сергея, за которой он три дня ухаживал в респираторном госпитале при МЧС №2 в Томске, скончалась в реанимационном отделении. За день до этого Сергею предложили написать заявление об отказе в госпитализации и забрать ее домой. При этом у 84-летней Юлии Федоровны уже была диагностирована пневмония и держалась высокая температура. На следующий день в департаменте здравоохранения сообщили, что состояние пациентки ухудшилось, её перевели в реанимацию и подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Спасти её не удалось. В графе "причина смерти" медики указали "коронавирусная инфекция, пневмония, острая сердечно-сосудистая и дыхательная недостаточность".
Внук уверен, что состояние бабушки сильно ухудшили условия содержания и ухода в госпитале. Он решился на тайное проникновение в больницу под видом врача после звонка соседки бабушки по палате, которая рассказала о том, что трубка ИВЛ, к которой подключили пенсионерку, сдвинута ей на лоб, а саму пациентку кормят редко и с нарушениями предписаний.
– Когда очутился там, понял, что соседка нисколько не преувеличила. Даже приуменьшила. Обстановка в больнице кошмар – как будто в тюрьме или на скотобойне! Женщины просят воды, лежат по несколько суток в одном подгузнике. Бабушка вообще без него была, прямо в луже лежала. И самих подгузников нет. Я притащил сам несколько пачек на следующий день – их стащили через сутки! Сплошное вранье и воровство. Перевязочных материалов нет, назначения – "от балды". Бабушке назначали "Арбидол" (копия документа у меня есть), хотя Минздрав к тому времени давно исключил его из списка лекарств, рекомендованных к назначению больным коронавирусом. Из препаратов ей также был назначен "Гриппферон" – и на этом все!
Да, что говорить, еды даже не хватает! Бабушку кормить должны были четыре раза в день, минимум. Маленькими порциями, из шприца, в силу заболевания (она инвалид первой группы). А на деле кормили от силы два раза, и то не каждый день. Еще и с ложки, хотя она не могла так есть из-за нарушений глотательной функции – в итоге заслуженный учитель и ветеран труда вся была измазана остатками еды из-за такой "кормежки". Они не только к бабуле, ко всем пациентам как к свиньям относятся. Думаю, потому что нет контроля. Перестелить грязное белье – лень, покормить по-человечески – "не входит в обязанности". И начальство врет напропалую. В ту неделю, что я там был, врачи повторяли, что у них аврал. А на самом деле, как своими глазами видел, палаты были наполовину пустые.
Что самое ужасное – сейчас, спустя месяц шумихи на уровне страны, ничего ведь не поменялось. Ну, вот снял я это на видео, выложил, поднялся резонанс, миллионы просмотров, тысячи возмущенных комментариев, на федеральный уровень все вынесли. Заявления мои везде "приняли". А толку-то? Только вот меня самого уволили (начальник Самборского заявил, что ему "такие звезды" не нужны, поэтому он его увольняет, чтобы "не было неприятностей". – СР). И, судя по всему, единственным виноватым в этой разрухе в итоге меня и сделали бы.
– Почему вы так решили?
– Помимо того, что мне сообщили, что с самолета до Томска меня "снимут сразу по прилете". Что меня "заберут". Не считая этого, накануне еще получил ответ из Минздрава РФ. Заметьте, туда я не писал, не заявлял ни разу. Но почему-то чиновники решили ответить мне лично. Суть письма – медучреждению выданы предписания устранить нарушения, но, в общем-то, серьезных нарушений там нет. Вывод? Ничего в медицинской системе не изменится, так я понимаю. А на тебя за нарушение "режима" мы сейчас всех собак спустим. Чтоб другим неповадно было. Я понял, что это была фатальная ошибка.
– Пробраться в госпиталь?
– Нет, что вы. Что эти три дня, пока меня не "раскусили" и не выгнали, я успел за бабушкой поухаживать, хоть как-то облегчить ее состояние, – об этом я, конечно, не жалею. Думал ли я, что в итоге все это закончится моей вынужденной эмиграцией? Нет, конечно! Но не жалею. Если что, повторил бы снова.
Жалею, что пошел потом с этими видео заявлять в ведомства. Это бесполезно, как оказалось. Думал, что там, в Москве они просто очень далеко. Что Владимир Владимирович не в курсе, как в регионах обстоит дело. Оказалось, не очень в Москве и стремятся быть в курсе. Следком федеральный все мои жалобы спустил к томским следователям. От которых я их, собственно, "оберегал", потому что в курсе их связей с главврачом госпиталя. Отсюда и угрозы, как я понял, – говорит Сергей.
На опросе в томском Следкоме, куда Самборский пришел с адвокатом, ему больше трех часов задавали часто повторяющиеся вопросы.
– Намекнули еще, что видео из госпиталя я не просто снял, а якобы смонтировал специально для того, чтобы "дискредитировать Министерство здравоохранения". Когда вопросы закончились, и мы стали собираться, следователь преградила путь и заявила, что "сейчас начнется самое интересное". Она потребовала мой телефон "на время" как вещдок по делу, мол, на нем находится то самое резонансное видео. Отдавать телефон я отказался. Помог адвокат – в итоге мы "договорились", что я предоставлю доступ к своим гугл-докам, где это видео из госпиталя находится, – вспоминает Сергей.
Самборский рассказывает, что угрозы от неизвестных начал получать сразу после огласки ситуации в госпитале. В последний прилет в Москву он даже обратился за помощью к уполномоченному по правам человека в РФ Татьяне Москальковой. Но "серьезное" предупреждение получил за день до даты вылета в Томск, поэтому эвакуироваться пришлось "одним днем".
– Ваши родные отговаривали от отъезда?
– Бабушка умерла. С горем пополам (сначала больница отказывалась отдать тело) похоронили. С женой мы разошлись. На работе уволили. Меня в Томске больше ничего не держало. Быстро уехать мне помогли знакомые. В Грузию был прямой рейс. Нет, тут никаких договоренностей нет, но люди очень отзывчивые. Оказалось, многие следили за моей историей, мне быстро помогли работу найти. Поэтому не сразу смог поговорить с вами, был на новой работе уже. Нет, я не в Тбилиси, а в небольшом городке по соседству. Нет, в безопасности я себя пока не чувствую, так что не исключаю, что еще переехать придется.
В начале ноября Росздравнадзор объявил о нарушениях, выявленных в ходе внеплановой проверки респираторного госпиталя. О проверках объявили также генеральная прокуратура и СКР. Сейчас оба ведомства передали материалы проверки в управления по Томской области.
