Пропавшая несколько дней назад российская активистка феминистического и антивоенного движений Анастасия Емельянова из Новосибирска найдена мертвой в турецком городе Эрзурум.
Подруги Анастасии несколько дней добивались, чтобы полиция приняла заявление о ее пропаже, а работники российского консульства помогли ввести в дело адвоката. Позже выяснилось, что 32-летняя Анастасия погибла еще 19 сентября. По подозрению в ее убийстве задержан ее жених – 29-летний студент из Сирии Мохамед Низар Арнабех.
"Два дня бились о лень полиции и безразличие российского консульства"
– Настя перестала выходить на связь 20 сентября, но скоординировались мы между собой (многие из нас состоят в фемдвижении и осели в разных городах Турции) и поняли, что она никому из друзей не отвечает, 22 сентября. Узнали, что ее мама тоже не общалась с ней с 20-го, хотя они в таких близких отношениях, что созванивались обычно каждый день. Мы забили тревогу: пятницу, субботу и полвоскресенья безрезультатно штурмовали полицию. Они отказывались принимать заявления подруг о ее пропаже. Настя со своим женихом переехала из Стамбула в Эрзурум, поэтому мы звонили из других городов, плюс незнание языка тоже не улучшало ситуацию, – вспоминает Анастасия Полозкова, с которой ранее Анастасия Емельянова снимала квартиру в Стамбуле.
Анастасия Емельянова выросла в Новосибирске, окончила филфак Новосибирского госуниверситета, позже переехала в Петербург, где получила специальность "компьютерная лингвистика". Оттуда в мае 2022 года уехала в Стамбул. Была феминисткой и активисткой, боровшейся с домашним насилием и помогавшей людям, попавшим в трудные ситуации. В Турции удаленно она продолжала вести ютьюб-канал "Феминистки поясняют" на 15 тысяч подписчиков, где с другими ведущими рассказывала о женских проблемах и важности равноправия. В одном из выпусков она сказала: "Что бы девушка ни делала, это не повод ее убивать, это не повод оправдывать убийц, и это не делает ее виноватой в том, что ее убили или изнасиловали".
– Боролась с домашним насилием. Помогала множеству людей. Настя поддерживала меня, когда в прошлом году я сбежала в Турцию и не могла спать ночами, – говорит Полозкова. – Она планировала жить.
Анна Межова говорит, что фемдвижение особенно чувствительно к бытовому насилию, но никаких "красных флагов никто не заметил".
– Мы, все ее подруги, – феминистки, мы знаем, что такое домашнее насилие, мы в целом с большим недоверием относимся к мужчинам. В этой ситуации у нас как-то не особо возникло мысли, что, может быть, не стоило ей переезжать с ним. Потому что мы доверяем Насте, она взрослый человек, который знает, чего хочет, знает, что он делает. Доверяли ей, получается, ему тоже. Настя была откровенно счастлива в последнее время, все ее рассказы о Низаре были только положительными. Я видела его несколько раз до их отъезда, ничего подозрительного не заметила, – говорит Анна. – С одной стороны, может показаться поспешным переезд в отдаленный город с парнем, которого ты знаешь 3–4 месяца, но решение было вполне логичным, если учесть, что он в Эрзуруме учился, а Настя подустала от шумного Стамбула, плюс там дешевле. В будущем Настя планировала переезжать в Германию, по гуманитарной визе – на 6 октября уже было назначено собеседование в посольстве. Для многих российских релокантов Турция – место переждать, но не осесть окончательно. Тем более два прежних плюса для россиян – дешево и легко легализоваться – теперь пропали. Решение уехать, насколько я знаю, не вызвало конфликтов у них, потому что Низар тоже был готов переехать. Они поэтому и решили пожениться, чтобы ему тоже дали визу.
Анастасия говорит, что переезд в Эрзурум дался им непросто, потому что сирийскому беженцу (так называл себя Низар) не хотят сдавать жилье, а вместе с Настей им не хотели сдавать квартиру, поскольку они официально не были женаты.
– В итоге этот вопрос они все же решили, – объясняет Анастасия. – От себя отмечу, что в подобных религиозных городках или кварталах Стамбула я даже безопаснее себя чувствую. Люди здесь не пьют, поэтому риск наткнуться на пьяную компанию нулевой. Я в таком квартале ночью возвращалась домой – никаких проблем.
Сама Анастасия Емельянова на своей странице в Х (бывшем твиттере) писала о своем бойфренде как об очень заботливом человеке:
"Девки, и как меня угораздило найти самого заботливого зайчика в тиндере? Отдал мне свою вчерашнюю зарплату, ещё два раза переспросил: "Я точно дал тебе денег?".
Пошла одна домой, а он на работу, написала, что пришла, а он всё это время беспокоился, что я без интернета не дойду". (4 сентября)
"Психанула, потому что Низар работает с 17 до 01, потом спит до 15 и ночует в подвале, а я не для того приехала сюда, чтобы с ним не видеться, пришла вся в слезах и претензиях. Обещал взять выходной, и ночевать со мной, отвёл на работу, посадил на стульчик, сделал латте на соевом". (10 сентября)
При этом обе ее подруги отмечают, что насилие по отношению к женщинам в Турции "примерно на том же уровне, что и в России".
– Мне не понравилось, как стали выставлять в этом случае страну, мол, чего ждать – на самом деле тут чуть безопаснее даже в сравнении с Россией. Но инциденты бывают разные: в автобусе как-то к Насте пристал местный, стал трогать, ей пришлось пересесть. Но я бы не назвала это частой практикой: пожалуй, знакомиться подходят чаще, но без агрессии, – говорит Анастасия. – Как-то шла я с открытыми плечами в не самом благополучном районе: парень, помогавший отцу, засмотрелся – тот его голову развернул, мол, проблема не в девушке, а в том, что нечего на нее пялиться. А вот где похожая ситуация – так это с полицией.
В первый день подруги Анастасии несколько часов простояли в полицейском участке, пытаясь доказать, что она три дня не выходит на связь.
– Я поняла это как лень и нежелание работать, как и в России. Были выходные, и они не желали делать работу. Как, впрочем, и российское консульство, в которое мы обратились по совету полицейских. Там сотрудник по имени Сергей Томаев сначала пообещал всяческое содействие, к примеру быть на связи в воскресенье, чтобы помочь элементарно с переводом. А в воскресенье перестал отвечать по нашим телефонам, которые знал. Когда дозвонились с другого и уже повысили голос, пригрозили жалобой в прокуратуру, только тогда он наконец позвонил маме Насти, в Новосибирск, – говорит Анна Межова. – И как позвонил! "Чем консульство может вам помочь?" Как будто он не в курсе ситуации. Позже мы выяснили, что полиция уже в пятницу сообщила в консульство о смерти Насти, о том, что ее тело нашли. В воскресенье мы "выстояли" эту информацию. Пока требовали отправить кого-то на квартиру Насти в Эрзуруме, пока подтверждали, что в Россию накануне улетела не она, а ее однофамилица, полицейскому пришло сообщение: оказывается, в базе данных была информация еще с пятницы о том, что тело Насти нашли.
О смерти подруги полицейский сообщил через телефонный переводчик, упомянув "смерть от потери крови" и "удар куском стекла".
– Он также сообщил, что по подозрению в убийстве задержан жених Насти. По версии полиции, он нанес ей удар куском стекла от разбитого столика, – говорит Анна. – Еще несколько часов мы добивались, чтобы полиция допустила в дело адвоката, которого нашли для Настиной мамы через Центр по правам женщин при коллегии адвокатов Эрзурума. Дополнительно поможет еще неправительственная организация, занимающаяся правами женщин и детей. Но для того, чтобы допустить их в дело об убийстве иностранного гражданина, полиция должна была получить заявление от мамы Насти. Активисты, к слову, очень торопили с этим, опасаясь, что полиция может отпустить подозреваемого. Консул созвонился с Настиной мамой и перечислил ей, что нужно сделать, только после наших угроз.
Мама Анастасии, по словам подруг, сразу же написала заявление и "очень быстро среагировала". Но общаться с журналистами Лариса Викторовна категорически отказывается.
– Я думаю, она не пришла в себя еще. До сих пор не верит, что это Настя. Надеется, что, может быть, это ошибка и Настя жива. У них были прекрасные отношения, насколько я знаю, она все интересы Насти поддерживала. Точно не спорила с ней по поводу участия в антивоенном движении или феминистских акциях, – говорит Анна.
"В марте на марш здесь вышли 4000 женщин"
Отъезд Анастасии Емельяновой из России все собеседницы называют вынужденным.
– Настя никогда не скрывала свою антивоенную позицию, с первого дня и не раз выходила на антивоенные акции. То есть к маю ей точно стало опасно оставаться в стране. Фемповестка тоже изменилась: и было плохо, а стало еще хуже, – говорит Анна.
Когда весной 2022 года в Петербурге прошли обыски у подруг Емельяновой по фемдвижению "Восьмая инициативная группа", многие из них почти одновременно переехали в Стамбул. Продолжая уже в Турции придумывать фемакции и антивоенные мероприятия.
– Мы проводили вечера писем политзаключенным. У Насти был классный проект под названием "Это не плакат". Она вышивала на сумках-шопперах лозунги в поддержку политзаключенных и продавала на этих вечерах. А деньги шли в пользу самих политзаключенных, – вспоминают подруги.
– Вы с ней обсуждали ситуацию, насколько похожи в этом смысле и отличаются Турция и Россия? Отношение к домашнему насилию, уровень этого насилия.
– Здесь [в Турции] высокий уровень насилия, здесь точно так же нет закона о домашнем насилии. Но здесь об этом больше говорят и больше организаций, которым не мешает работать государство. 8 марта 2023 года я была на марше – тысячи четыре женщин вышли на улицы! Представить это в России сейчас невозможно, – говорит Анна. – Причем в Турции об этом говорят в том числе и люди, не связанные с активизмом, как у нас. Здесь обычные люди в целом больше вовлечены в политическую деятельность, в повестку, в вопросы домашнего насилия.
Поэтому у подруг Емельяновой есть ощущение, что дело о ее смерти "не замнут".
– Адвокат и местные активисты как-то обмолвились, что из-за того, что убита иностранка, дело стало еще резонанснее, так что вряд ли его спустят на тормозах, – говорит Анна. – Также они говорят о том, что огласка в Турции очень помогает в подобных делах "о феминициде", так они его называют. Огласка способствует более успешному расследованию, по их словам. То есть вероятность того, что его посадят вообще и посадят на больший срок, сильно зависит от резонанса, – отмечает Анна. – И пока я от адвокатов, от представительницы НКО, от которой адвокат, слышу, что "в этом деле большинство на Настиной стороне". Я не очень поняла, что конкретно имеется в виду. Возможно, что власти, полиция не будут препятствовать и подключатся, как должны.
Сейчас друзья и родственники Емельяновой пытаются организовать транспортировку ее тела в Новосибирск, где живет мать погибшей.
– Пока только в теории изучаем этот вопрос, потому что тело не разрешат увезти, пока идет расследование. А оно может затянуться, – говорит Анастасия.
По последней информации, полученной подругами погибшей от полиции, задержанный в качестве подозреваемого Низар дал признательные показания, сообщив, что "воткнул осколок стекла в ногу Анастасии, она попыталась добраться до больницы, но не смогла выйти из квартиры и умерла от потери крови".
