Родные пленного говорят Минобороны: "Мы никого туда не отправляли, это вы его забрали"

Айрат Ганеев с сыновьями

24-летний Айрат Ганеев из сахалинского поселка Шахтерск ушел на войну в Украине осенью прошлого года, а в мае попал в плен. Его родные узнали об этом только из видеоролика, который увидели в украинском телеграм-канале. До мобилизации Айрат поддерживал военное вторжение в Украину и репостил сообщения в духе "можем повторить". Но, попав на фронт, пытался демобилизоваться и вернуться домой. Однако ему это не удалось. Сейчас родные Айрата надеются только на обмен пленными.

Чтобы не пропускать главные материалы Сибирь.Реалии, подпишитесь на наш YouTube, инстаграм и телеграм.

Видео, записанное в плену, родные Айрата увидели в соцсетях 23 мая. До этого они два месяца не имели от него никаких известий и не знали, жив ли он. Получить хоть какие-то сведения от Минобороны РФ семье не удавалось.

На видео из плена Айрат говорит, что в рядах российской армии "мало тех, кто хочет идти вперед, основная масса людей боится [воевать], люди отказываются". Тем, кто отказался, по словам Айрата, угрожают сроками от 8 до 15 лет или переводят в ЧВК "Вагнер" в район Бахмута. Также он жалуется на командиров, которые отправляют бойцов на позиции, не задумываясь о том, выживут ли они. И советует всем, кто его знает, не ехать в Украину, "так как здесь нет фашистов и нацистов" (Сибирь.Реалии не может гарантировать, что признания на видео, записанные в плену, сделаны добровольно).

"Долбились во все двери – ноль ответов"

Последний раз дома Айрат был в марте этого года. Тогда ему дали короткий отпуск.

Айрат Ганеев с женой и сыном во время отпуска в марте

– И мы были уверены, что "всё, отмотал", – говорит мать Айрата Людмила. – Но не тут-то было. Оказалось, надо возвращаться, ему дали меньше двух недель. Он сам уже не стремился назад. Прямо говорил: "Мам, я боюсь". Хотя раньше было не остановить – все военные ролики выкладывал у себя, как повестка пришла – под козырек. Все рвался в свой разведвзвод (Ганеев служил по призыву в 3-м мотострелковом батальоне. – С.Р.). Мы его с его женой, понятное дело, отговаривали. Он пусть и меньше этих 180 тысяч получал на заводе, но не бедствовали. Уже весной он не хотел воевать. Называл это "СВО" мясорубкой, жаловался, что ни во что командиры не ставят и кидают их без разбора. Перед тем, как ему вернуться в отпуск, их бригада потеряла очень много людей. Я не знаю, какая местность там была, он не говорил, но сказал, что из 300 человек осталось 90 или 60. И все "по дурости" начальства. Я была в шоке.

Жена Айрата общаться с журналистами не хочет – считает, что "пока из плена мужа не вернули, любое высказывание будет не на пользу".

– Это она переживает, потому что нам военные очень резко отвечали, когда мы долбились во все двери в поисках Айрата. Наехали на нее: мол, ты бойца на войну отправила или сынка маменькиного? А мы никого не отправляли, говорим, это вы его забрали, хотя обещали, что поедут туда [в Украину] только профессиональные военные! Мы всех, кого можно, обошли, в военную прокуратуру не только региона – федеральную писали: "Как это так почти два месяца прошло, о солдате ни слуху-ни духу. Ну если погиб, так и скажите! Зачем нам сердце бередите", – рассказывает Людмила.

Ганеевы чуть не отдали все свои накопления в попытке получить хоть какую-то информацию об Айрате.

Людмила Ганеева

– Минобороны молчит, прокуратура молчит, военкомы жуют одно и то же: "Надо подождать" – конечно, мы рылись в сети, спрашивали. В итоге на нас вышли мошенники, но это мы потом узнали, что мошенники. Сначала я все готова была отдать, благо меня племянник остановил, – вспоминает Людмила.

Племянник Людмилы Алексей, поговорив с незнакомцами, которые назвались Людмиле "представителями ВСУ", быстро понял, что имеет дело с мошенниками.

– Я не знаю, кто это был. Но зарабатывают нехило – с нас чуть 200 тысяч рублей не стрясли за "место его захоронения". А он жив оказался – пару дней назад мы опознали его на видео, – говорит Алексей (его фамилию по его просьбе мы не публикуем). – Такой смирный сидит, никто воевать не хочет, говорит. Нациков не нашел там, говорит. А год назад тельняшку на себе рвал, так хотел "повторить". Ну, слава богу, что жив, конечно, надеюсь, что вернется и на этом все. Потому что, я слышал, обратной дороги у пацанов вроде как нет из-за режима мобилизационного. А второй раз ему так может и не повезти уже.

Людмила говорит, что весной ходила с сыном к врачам, надеясь, что удастся его демобилизовать.

Айрат Ганеев с сыном

– Они поставили диагноз – деструкция стекловидного тела глаза. Так врач сказал, но справку ему так и не дал. Сказал, мол, тебя все равно заставят брать у своего [военного] врача. А потом проговорился, что, мол, военный [врач] тебе ничего не даст. Сейчас, мол, никому не дают, даже если диагноз реальный. Я не поверила сначала – уговорила сына вернуться, честь по чести получить документ о негодности. Но ему и правда ничего не дали, сказал, что даже не обследовали, а на слова его посмеялись. Сильно я пожалела тогда. Сейчас никому не верю, ни местным военным, ни тем [в Донбассе]. Сейчас можно верить только себе и самым родным – вот так я думаю, – говорит Ганеева.

"Жил не тужил"

Сейчас Ганеевы надеются только на обмен военнопленными. Созвониться с Аратом семье пока не удалось.

– Это большая редкость, что он – пленный. В основном все наши [из Шахтерска] либо уже мертвыми вернулись, либо пропавшими числятся, – говорит Николай, одноклассник Ганеева. – Не сказать чтобы все мобилизованные отсюда сильно рвались воевать, но говорить что-то против вслух было западло. Вы знаете, самые громкие хотели "бить нациков", и казалось, что их много. А поперек им что-то сказать было опасно – могли настучать.

По его словам, зарплаты в поселке, приравненном к району Крайнего Севера, позволяли местным не гнаться за деньгами "на СВО".

– Ну, 60–70 тысяч почти любой мог получать. Да, продукты и все остальное дороже, чем "на земле". За войну, понятно, платят больше. Но и воевать это не уголь добывать. К тому же Айрат окончил горный техникум (Сахалинский горный техникум), у него зп была повыше, чем у работяг, – говорит Николай. – Работал, как и многие из поселка, на горнорудке здешней (Восточная горнорудная компания). Жил не тужил, как говорится, пока повестка не пришла.

Шахтерск

Бывший японский город Торо (так Шахтерск назывался до 1947 года, от айнского turu "земля"; был переименован в рамках кампании по ликвидации японских названий на Сахалине) в 2017 году был преобразован из города в поселок городского типа. С 1989 года его численность снизилась с 12,9 тысячи человек до 6,7 тысячи.